Энн Стюарт - Поцелуй шута

Сэр Жофрей ничего не смыслил в женщинах, но предполагалось, что Гилберт был слишком юн, чтобы иметь по этому поводу свое мнение.

— Так мне говорили, сэр Жофрей, — сказал юноша почтительно.

— Хороший паренек, — рыцарь снова похлопал Гилберта по плечу. — Ступай и посмотри, не сможешь ли ты отвлечь мысли сэра Хью от его Джона Томаса, хотя бы на время. Бог знает, в каком жутком настроении он пребывает и сколько голов снесет, пока все это не закончится. И побереги себя, сынок. Если сэр Хью случайно снесет голову и тебе, его сердце разорвется от горя.

— Думаю, что я тоже не получу от этого удовольствия.

— А, что ты сказал? Очень хорошо, очень хорошо, — сэр Жофрей как-то странно зафыркал, что у него означало, по-видимому, смех. — Тоже не получишь удовольствия, ха-ха. Очень хорошо, парень.

Гилберт смотрел ему вслед. Иногда бывают времена, когда все складывается слишком легко и просто, подумал он и мысленно вернулся к своей гнусной жертве, сохраняя на лице маску приветливого участия.

Двор был пуст, даже слуги и те находились сейчас в главном зале, праздновали свадьбу своего хозяина. Заметно похолодало, когда Джулиана вышла во двор и тут же, обхватив себя за плечи, пожалела, что не поднялась в комнату, которую они теперь занимали вместе с Изабеллой, и не взяла теплый плащ. Несмотря на яркое солнце, осенний холод пробирал до костей. Прямо сейчас ей вдруг захотелось оказаться в тепле и уюте, а также в безопасности среди знакомых вещей и людей. Это желание было таким острым, что Джулиана сама не могла понять его причины.

Хитрый шут явно забавлялся, и, понимая это, она все же не могла устоять. Заброшенная часовня и священная реликвия не могли не разжечь ее любопытства, бросив вызов ее воображению, а ей так было необходимо отвлечься. Конечно, искать кубок святой Евгелины было не столь увлекательно, как Священный Грааль, но поиски вполне могли развлечь Джулиану во второй половине дня, когда она просто не знала, куда себя деть.

Тайная часовня оказалась на самом деле никакой не тайной. Одна из служанок сразу показала Джулиане, где находится старая часовня Святой Леди. Вход в нее притаился в углу двора и выглядел совершенно заброшенным: возле него росла густая высокая трава. Место это явно было забыто ради более помпезной и большой новой часовни. Кстати, там Джулиана не заметила никаких следов священной реликвии во время своей так называемой исповеди, но это было и неудивительно, поскольку большую часть времени она провела, уткнувшись носом в ледяные камни пола.

Низко наклонив голову, Джулиана осторожно прошла по выложенной плитками дорожке к часовне. Она примыкала к кухне, и с одной стороны ее стена была завалена грудой кухонных отбросов, наполняющей свежий осенний воздух не слишком приятными ароматами. Заросший травой вход был плотно прикрыт тяжелой дверью. Джулиана толкнула дверь и шагнула внутрь. Часовня оказалась совсем маленькой и на удивление теплой, что казалось очень странным, так как постройка была все из того же холодного камня, что и весь замок Фортэм. Солнце проникало внутрь через грязные стекла окон, заливая небольшое пространство теплой разноцветной радугой. Джулиана замерла в дверях, подняв голову вверх и уставившись на витражные окна, где с помощью разноцветных кусочков стекла была изображена история святой Евгелины.

Витражи были выполнены с огромной любовью и искусством. Первое окно рассказывало о ранних годах святой, и история сразу всплыла в памяти Джулианы со всеми своими незначительными деталями, запомнить которые она посчитала важным из благочестивых побуждений.

Сначала Евгелина была пухленькой здравомыслящей молодой женщиной, хорошей дочерью, добродетельной женой, а затем — молодой вдовой. Как многие добродетельные женщины, после смерти своего мужа она постриглась в монахини и десять лет все свои таланты, ум и силы отдавала монастырю.

Но ее спокойная жизнь закончилась, когда жадный король забрал Евгелину из монастыря и принудил к браку ради ее богатых земель. А затем, когда получил от нее все, что хотел, отравил ее, разрезал тело на куски и скормил дракону.

Это окно было особенно ярким и разноцветным, с красными языками пламени, вырывающимися из пасти чудовища. Джулиана не верила в драконов, разве только где-нибудь за морями и океанами и, конечно, в какие-то незапамятные времена, но не в добропорядочной Англии.

Однако история Евгелины на этом не кончилась. Едва только дракон проглотил Евгелину, как она чудесным образом ожила и выскочила у него из пасти. А затем она его приручила и отправила наказать своего убийцу-мужа за его грехи.