Татьяна Полякова - Небеса рассудили иначе

Димка чуть усмехнулся.

– Нет. Не думаю, – а я слегка растерялась, потому что не такого ответа ждала. – Не похоже это на нашего дорогого друга. Он бы непременно пожелал убедиться, что я отдал богу душу… Да? – Вот на этот вопрос мне отвечать совсем не хотелось. – Выйду отсюда, найду урода, что в меня стрелял, и за яйца подвешу.

– Считай, я в деле…

Мы засмеялись и некоторое время сидели молча.

– Пойду, – сказала я, поднимаясь. – А то сестрица прогул поставит.

– Ей привет. Передай, я совсем не против внедриться в вашу семейку, хоть и с черного хода.

– Лучше не рисковать. Если честно, самая большая зануда в семье как раз старшенькая.

– Знаешь, что я думаю? Когда ты хочешь, чтобы человек был счастлив с тобой, – это одно. А если хочешь, чтоб был просто счастлив… даже без тебя, – совсем другое. Это значит – любишь по-настоящему. Так?

– Наверное, – пожала я плечами.

– Я раньше понять не мог, почему ты… а вот сейчас понимаю.

– Философ. – Я поцеловала его, шепнув: – Выздоравливай, – и поспешно покинула палату.

С сестрицей мы столкнулись в коридоре, она неслась в накинутом на плечи белом халате, в руках пакет. Подозреваю, в пакете были апельсины.

– Как он там?

– Сложно ответить. Не прочь на тебе жениться.

– Значит, бредит. Смотри, что делается, попали в плечо, а тыркнуло в голову.

– Ты сразу-то не отказывай.

– Твоя сестра не дура. Вдруг на ближайшие сто лет он единственный кандидат.

– Не прибедняйся.

– Слушай, я его усыновлю. Вот мама-то порадуется… Что с тобой? – вдруг нахмурилась Агатка.

– Вопрос не достиг моего сознания.

– Наличие у тебя сознания наукой не доказано… Подождешь меня?

– Ты на машине?

– Само собой…

– Я тоже на машине, а значит, ждать тебя смысла никакого.

– Не нравится мне твоя физиономия, – покачала головой сестрица. – Димка что-нибудь рассказал?

– Я не спрашивала, ему волноваться вредно, – и я отправилась дальше по коридору, зная, что сестра смотрит мне вслед.

Берсеньев позвонил где-то около двух.

– Как ты относишься к утке по-пекински?

– Ну, съем, если надо.

– Валяй ко мне. Накормлю и расскажу, кто у нас убийца.

– Он что, пришел каяться? – насторожилась я.

– Ни о чем подобном не слышал. Ты идешь или нет?

– Бегу! – заорала я, изрядно напугав девчонок.

– Ты хоть предупреждай… – попеняла Ирка.

Сестрица отсутствовала, так что отпрашиваться не пришлось.

Очень скоро я тормозила возле дома, где жил Берсеньев. И сам дом, и уж тем более его квартира заслуживали отдельного описания, желательно в стихах, но в тот момент восторг и легкая зависть во мне молчали, уступив место любопытству: Берсеньев дурака валяет или в самом деле что-то раскопал?

Дверь на лестничной клетке была приоткрыта, я вошла, сообщив громко:

– Это я…

Разулась, убрала пальто в шкаф и прошла в кухню-столовую. Берсеньев стоял возле плиты и что-то помешивал в кастрюльке. Подобная картина неизменно вызывала умиление.

– Пахнет волшебно, – заметила я, подходя ближе.

– Еще бы… Что ты без меня делать будешь? Никто не вразумит и даже не накормит… Мой руки и накрывай на стол.

Я вошла в гостевой туалет, вымыла руки, таращась на люстру из муранского стекла. У людей такие висят в гостиных, у Берсеньева – в сортире.

– Сколько стоит эта хрень на потолке в туалете? – вернувшись в столовую, спросила я.

– Не завидуй.

– Нет, серьезно.

– Если серьезно, понятия не имею. Всем заправлял дизайнер. Я оплачивал счета, и было их так много, что все не упомнишь.

– Дизайнер была молода и прекрасна? И лелеяла надежду здесь поселиться?

– Не то чтобы прекрасна и не так уж молода… Надежды были, но суровая реальность их развеяла. Ничего не забыла? – вопрос относился к сервировке стола, я окинула стол взглядом и кивнула:

– Ничего.

Пока Берсеньев раскладывал утку на тарелки, я без всякой пользы вертелась рядом. Он открыл бутылку вина, разлил его по бокалам, и мы устроились друг напротив друга.

– Ешь молча и восхищайся, – предупредил он.

– Так нечестно. Я любопытная девушка без намека на силу воли…

– Божественно, – сказал Берсеньев, точно нарочно изводя меня.

Я кивнула:

– Ага.

– В следующий раз хорошо подумаю, прежде чем тебя приглашать.

– Божественно, восхитительно, среди стоящих у плиты нет равных тебе…

– То-то, – кивнул Сергей Львович.

Отодвинув опустевшую тарелку, он допил вино в бокале и мне подмигнул.

– В любом преступлении важно понять мотив. С этого обычно начинают все великие сыщики…