Эндрю Вакс - Полет ворона

Парень даже глаз не поднял, когда я вошел. Это часть его работы, по тем же причинам, у них нет камер безопасности в таких местах.

Я быстро нашел то, что мне нужно, там был большой выбор.

Я заплатил так же, как заплатил за растения Долли. У меня нет кредитных карт и банковского счета.

Долли не сказала ни слова, на то, что я так долго отсутствовал. И ей очень понравилось все, что я купил. Я отнес остальные покупки к себе в мастерскую.

Я знал, кто это сделал. Так же, как я знал, что Альфред Хичкок был не первой его жертвой.

Мне не нужно его имя, потому что я знаю путь, по которому он идет. Такие, как он, всегда ходят по прямой. Вы, может, не всегда знаете, где он идет, но всегда знаете, где он был.

Местная газета печатала сводки о преступлениях на отдельной странице. О легких правонарушения, не вооруженных ограблениях или убийствах. Здесь они настолько редки, что сразу ж попали бы на первые страницы. Страница «Преступный удар» — это всего лишь распечатка полицейских сводок. Вождение в нетрезвом виде в основном, с вкраплениями случаев домашнего насилия. В последнее время добавились еще выходки под метом. Но были и кражи из магазинов, хулиганство, мочеиспускание на публике, такие мелочи, за которые можно схлопотать арест.

В библиотеке был полный архив происшествий за много лет. Я прочитал сводки за последние три года. Нашел семь небольших заметок: пять случаев «жестокого обращения с животными» — никаких деталей, не та газета, — и два пожара, которые они квалифицировали как «Поджог, нераскрыто».

Я отметил места происшествий на местной карте, и понял, что все случаи происходили в радиусе двух с половиной миль. Даже машина не нужна, чтобы орудовать на этой территории, откуда ни начни.

Я начал оставлять дверь своего логова открытой, даже если меня там не было.

Под книжными полками стояла тумбочка, со встроенным замком, но я иногда забывал запирать ее. Это было легко заметить по торчавшему в замке ключу.

Там сейчас лежали журналы. Всякие, от «Солдата удачи» до «Плейбоя», и несколько вещей, которые я купил в свой последний визит в город.

Это заняло пару недель, дождаться, пока кое-что из этих моих новых покупок пропадет. Кто бы это не забрал, он никак не сможет заметить, что я заменил скрепки в журнале на тонкие проволочные передатчики. Передатчики были короткого радиуса действия. Но я был уверен, что много мне и не понадобится. Я знал, что он живет где-то близко.

Долли спала, когда я выскользнул из дома той ночью. Плут проснулся, но молчал. Он окинул меня взглядом, чтобы я знал, что он не спит на работе.

Я проследил за сигналом, но не точно до дома — я был не готов так рисковать. Мне нужен был просто общий квадрат. В библиотеке был раздел про городок, а там все школьные ежегодники.

Средняя школа была закрыта на лето. Охранника не было. Система сигнализации, вероятно, была старше меня. Офис психолога не был даже заперт.

Это был женский офис, мне даже не нужно было для этого включать свой оптический фонарик. Кем бы она ни была, она запирала свои файловые шкафы. Это стоило мне еще пятнадцать секунд.

На Джерральда был толстый файл. Его тестировали несколько раз. Я видел упоминания о «навязчивой привязанности». Пропустив растрепанные ярлыки, я дошел до каменного фундамента, на котором они строили свои оценки: мальчик мучил животных со второго класса.

Психологи писали, что Джерральд «самовыражался». Или «кричал о помощи». Некоторые говорили о «расстройстве поведения». Если прочитать то, что они понаписали, то можно подумать, что они знают, о чем говорят. У каждого его акта «поведения» всегда было какое-то объяснение.

Но я знал, что делал Джерральд.

Практиковался.

Психологи перепробовали с Джерральдом все. Индивидуальную терапию. Групповую терапию. Лекарства. В последнем отчете было написано, что есть настоящий прогресс. Джерральд вел блог. Я узнал это от детей, которые всегда крутились вокруг Долли — это что-то вроде дневника на компьютере.

Я прочитал несколько распечаток блога Джерральда, которые сделали психологи. Пытки-изнасилования-убийства. Психолог сообщал, что это хорошая отдушина для Джерральда, некое «безопасное место для него спустить пар». Учитель английского Джерральда сообщал, что его сочинения стали куда более многообещающими.

Я знал, какие обещания он собирался воплотить.

Я вышел из школы, оставив все так же, как, в свое время, оставил тело Альфреда Хичкока в лесу.