Брэд Паркс - Ближе, чем ты думаешь

И в то же время, как я отчетливо видела, не было никаких значительных повреждений. Они постарались, чтобы дом после этого набега выглядел почти обычно. Растоптано и разбросано было только то, что не представляло особой ценности.

Ты ведь понимаешь, на что мы способны, казалось, говорила вся эта картина. И ничего не сможешь сделать в ответ .

Обзор этого разгрома я окончила в детской: яростная рука власти и ее не обошла стороной. Кроватка Алекса лежала на боку. Повсюду было разбросано содержимое столика для пеленания. Его маленькие ящички были выпотрошены и свалены в одну кучу вместе с сырыми подгузниками, тюбиками витаминизированной мази и прочими принадлежностями для ухода за ребенком, которые когда-то хранились в идеальном порядке.

В потолке, на месте вентиляционной отдушины, зияла дыра. Крышку от нее бросили возле шкафа, оставив отверстие разинутым, словно пасть.

В углу я заметила плюшевого медведя, подаренного Алексу Маркусом и Келли: небольшой такой медвежонок, которого мы называли мистером Снуггсом. Бедного мистера Снуггса безжалостно выселили с той полки, где он обитал. Я подняла его и положила на пеленальный столик.

Но, несмотря на все произведенные разрушения, совершенно нельзя было понять, обнаружили они наркотики, которые искали, или нет. Но, похоже, что-то они все-таки нашли. Поэтому Алекс и был передан социальным работникам.

Я упала на качалку, в которой часто сидела, держа Алекса на руках. Словно повинуясь павловскому рефлексу, из моих сосков начало проступать молоко. В обычных обстоятельствах я бы покормила Алекса уже несколько часов назад. Теперь мои груди стали твердыми и настолько опухли, что, казалось, вот-вот разорвутся. Нужно было что-то сделать, чтобы избавиться от этого чувства. Мой электрический молокоотсос, предоставленный мне по плану страхования, больше напоминавшему фантастический рассказ, хранился на работе. Оставался ручной насос, который я использовала как запасной. Вообще-то раньше все это мне было не нужно. У меня ведь был Алекс.

Но теперь другого выбора не оставалось. Я пошла в ванную и расстегнула блузку. Потом расстегнула клапан потрепанного бюстгальтера для кормления.

Затем, стараясь не замечать себя в зеркале — я даже не хотела знать, насколько по-идиотски я выглядела в тот момент — я склонилась грудью над раковиной и начала массаж вокруг соска.

Молоко появилось мгновенно, как только я начала, сначала густое, потом — более жидкое.

И я была вынуждена наблюдать, как драгоценная жидкость, которая должна была питать моего ребенка, утекала в канализацию.

После выпитого кофе, принятого душа, съеденного омлета и быстрого прочтения The Washington Post на своем айпаде Эми Кайе подумала, что уже достаточно набездельничалась.

Несмотря на браваду, которую она напустила на себя в разговоре с Аароном Дэнсби, ей действительно нужно было ознакомиться с делом Коко-мамы, раз уж она планировала вынести его на совещание Большого жюри. Беседа с Дафни Хаспер должна была состояться не раньше десяти утра, так что до нее оставалось минимум два часа. Эми подумала, что за это время успеет поговорить с шерифом Джейсоном Пауэрсом.

Пауэрс был завзятым курильщиком и любил слушать записи Рибы Макинтайр [5] Риба Нилл Макинтайр — американская кантри певица, автор песен, продюсер и актриса, которая за свою карьеру продала более семидесяти миллионов копий своих альбомов по всему миру. : любящий муж, охотник и рыбак, идеал сельского парня. Вопреки стереотипам, у него никогда не было ни малейших предубеждений насчет того, что Эми родилась на Севере или что она была женщиной. Эми очень нравилось, что он был легок на подъем и весьма компетентен в своем деле.

Обладая прекрасной деловой репутацией, шериф Пауэрс мог позволить себе строить рабочий график по своему усмотрению. Он в одно и то же время дня мог находиться в офисе или следить за происходящим на местном поле для гольфа. По части сна он был типичной совой и любил часами бродить по округе. Патрульные офицеры знали, что не стоит слишком долго засиживаться в Шитц, так как внезапное появление босса на личном драндулете могло враз приклеить к любому из них ярлык лоботряса. Иногда письма от Пауэрса приходили к Эми в пять утра, а иногда и в десять вечера.

Она даже не была уверена, спит ли он вообще. Поэтому, когда он был ей нужен, она просто звонила, понимая: может быть, он ответит, а может, и нет.