Джулиан Саймон - Игра в безумие

Снова покачав головой, она сняла очки и стала крутить их в руке.

— И кстати, зачем вы носите очки? — Взяв их, подал Хэзлтону. — Обычное стекло. Я обратил внимание, когда поднимал.

Женщина заморгала.

— Я ношу очки из-за клиентов. Тем, кто сюда ходит, это нравится. И видите, — она вскрыла конверты нескольких писем, посыпались фунтовое банкноты и чеки. — Раз с них перепадает столько денег, почему бы и не угодить?

Хэзлтон чувствовал, что теряет время. Берта наверняка каким-то образом приторговывает порнографическими материалами, но ему казалось излишним копаться во всей ее картотеке. Взяв со стола ящик с карточками, подал ее Бриллу.

— Вы меня лишаете источника существования.

— Будьте довольны, что не забираем вас. Если не найдем то, что нужно, вернем.

— Вам это ничего не даст. По большей части адреса — фальшивые.

— Увидим.

Когда они ушли, Берта Норман схватилась за телефон.

Восемнадцать тридцать. Поселок Саттон Виллис находился в южной части графства, километрах в двадцати от Роули. Им долго пришлось тянуться по дорогам, забитым машинами, которые бампер к бамперу по-черепашьи ползли на уик-энд к морю, потом свернули на проселок. Все еще было жарко, и когда Брилл возился с карточками, те так и липли к пальцам. Закончив, вернул их в ящик.

— Ничего интересного, инспектор, только имена и адреса, по большей части фальшивые, особенно мужские. Например, Джон Джонс, Абернети-стрит, 84, Уорчестер. Несколько Смитов, причем Уильямов. Женщины, полагаю, этим себя не утруждают, их имена звучат правдоподобнее. Вполне естественно, ведь у мужчин по большей части жена или семьи, а женщины или ищут приключений, или же они так называемые профлюбительницы. У моей девушки тоже есть приятельницы, которые за несколько фунтов готовы на что угодно.

— В самом деле? Ну, тогда будьте начеку.

— Лу никогда себе такого не позволит. Знает, ей это даром не пройдет. Вот поворот на Саттон Виллис.

Они повернули направо. Хэзлтон задумчиво произнес:

— Абель Гилузо. Это не Джон Джонс. Вполне может быть его настоящим именем, если он иностранец.

Саттон Виллис состоял из двух десятков домов, включая магазин. У старика прохожего спросили дорогу к Бэчстед Фарм.

— Вы ищете Бэчстед Фарм?

— Вы что, глухой, дедуля? Я вас об этом и спрашиваю, — не выдержал Брилл.

Старец собирался еще что-то сказать, но передумал.

— На развилке сверните налево, километром дальше направо будет проселок. Ферма рядом с ним, увидите с дороги. — И отвернулся.

Свернув на развилке на узкую полевую дорогу, притормозили. Проехать пришлось не километр, а добрых два, пока не остановились и вышли. Хэзлтон выругался.

На обочине дороги стояла табличка:

«Бэчстед Фарм. Дом и участок в 3 акра. Продажа по договоренности. Обращаться к Дж. Дарлингу и компании, Бишопгейт, Роули».

Табличка была старой, краска выцветшей.

За лужайкой было видно что-то вроде заброшенного фермерского дома. Коща подошли ближе, впечатление подтвердилось. Перед ними оказался типичный небогатый кирпичный фермерский дом, окна заколочены досками. Несколько флигелей, деревянных сараев в различных степенях обветшания окружали засоренный травою дом. Кошка осторожно пробиралась среди жестянок и битых бутылок. Молча обошли вокруг дома. За ним оказался пруд, с виду глубокий и грязный. Поломанная калитка вела в поле, заросшее бурьяном. Брилл пнул двери черного хода, те подались.

— Открыто, — сообщил он и нагнулся к замку. — Кто-то вышиб замок. Но, похоже, уже давно.

Хэзлтон помнил, что нашли они в Доме Плантатора, и не слишком рвался внутрь. Брилл принес из машины фонарь и Хэзлтон пропустил его вперед. Сержант, светя фонариком, вел шутливый комментарий.

— Полагаю, кухня. Господи, ну и вонь, что тут, рокфор ели, что ли? Смотрите под ноги, инспектор, тут, похоже, сухое дерьмо, и не собачье. Гостиная. Тут кто-то развел огонь, но уже давно. Коридор, лестница. Да, по этой лестнице лучше не бегать.

Ступени были сломаны, трех вообще не хватало. Когда Брилл постучал по перилам, кусок их отвалился.

— Не знаю, что вы думаете, инспектор, но я бы сказал, что последнее время тут никто не занимался незаконной деятельностью.

Хэзлтон оставил этот очевидный факт без комментариев. Развязность Брилла действовала ему на нервы. Когда вышли на улицу, зашагал к сараям и с ходу распахнул первые же двери. Что-то зашуршало. Во тьме сверкнули глаза. Брилл включил фонарь, им навстречу метнулась крыса и исчезла за углом.