Александр Тамоников - Точка кипения крови

– Конечно, в своем. А вы разве не получали моего письма? Оно было послано с уведомлением о вручении и заверено у нотариуса. Поищите в ваших бумагах.

– Какое еще письмо?! Не знаем мы ничего о ваших письмах!

– Не волнуйтесь, все копии отправленных писем у меня остались. Если же произошла какая-то ошибка, то я готов с удовольствием встретиться с вами в суде.

Ситуация для банков была патовая. Какой, к черту, суд?! Сами написали, что денег не вернут, да еще и подпись с печатями поставили. Что же они могут требовать теперь от Андрея Аркадьевича Трунилова? Кроме скандала и еще одного позора ничего не получат. Разве что возмещения перерасходованных им двух-трех тысяч долларов, которые он будет выплачивать в виде алиментов мизерного размера.

Пришлось управляющим нескольких банков дружно поверить обещанию клиента. А именно: через пять лет и в рублях по курсу ММВБ на текущий момент.

Андрюха провел эту операцию в основном из любви к искусству. Он охотно ездил в самые сложные командировки, воевал в самом пекле. В общем, не бедствовал, и эти деньги не были для него последними. Львиную долю приобретенных по банковской карте швейцарских часов он продал в Интернете, а несколько экземпляров подарил самым близким друзьям, включая Станислава Кармазина.

Станислав с трепетом относился к этому подарку.

Во-первых, он уважал и ценил Андрея Трунилова – невзирая на все его недостатки, человеком, офицером и заместителем он был отличным.

Во-вторых, эти часы были хорошим напоминанием о том, как умный человек может выиграть сеанс одновременной игры сразу у нескольких крупных мерзавцев. Причем выиграть легко, достойно и с улыбкой на лице.

Праздничный ужин удался на славу – все были веселы и довольны. После десерта вышли во двор подышать. Закурив, подполковник уселся на лавочку. Болотов с супругой о чем-то щебетали на качелях. Кармазин с Александрой решили прогуляться по дальней аллее меж высоких туй и молодых сосен.

– Хороший вечер, – посмотрел Стас на звездное небо.

– Замечательный, – согласилась девушка. – Так тихо. И удивительно спокойно на душе. Только ночи уже становятся прохладными.

– Да, скоро осень.

Он снял легкую ветровку и накинул на ее плечи.

– Спасибо, – поблагодарила, Александра. И осторожно поинтересовалась: – Ты не женат?

«Ага, так я и поверил, что вы, мадам, до сих пор не интересовалась у отца моим семейным положением!» – незаметно улыбнулся капитан.

– Нет, не женат.

– И не был?

Он качнул головой…

Семьи у Кармазина нет и, можно сказать, никогда не было. Не любил он от кого-то зависеть. И еще некоторое время назад был абсолютно убежден в том, что деньги на шлюх, бухло, хорошую закусь и прочие невинные мужские шалости не должны аккумулироваться в кошельке единственной женщины. Неправильно это. Они должны использоваться по своему прямому назначению.

Александра взяла его под руку.

– А я была замужем.

Он не стал говорить о том, что знал о ее неудачном замужестве.

«Пусть выговорится, – решил он. – Так будет лучше…»

– Мой бывший муж напоминал большую жирную свинью. Все мысли и разговоры были о еде, рыбалке или о том, что он увидел по телевизору. Никаких книг, никакого развития – он окончил школу с вузом и на этом решил остановиться. Отрастил большой пивной живот, мылся один раз в неделю. О сексе вообще молчу. После работы у него было только два желания: поесть и полежать на диване. Живя с таким человеком, я даже боялась мечтать о ребенке. Мне пришлось бы бросить работу и заниматься им исключительно одной. А это поставило бы крест на семье, ведь зарплаты мужа нам едва хватало на скудное существование и покупку недешевой еды – что попало он есть не хотел. На работе он мог пропадать сутками, но домой приносил копейки. Одним словом, мой бывший супруг жил одними инстинктами, зная, что я заработаю и мы не пропадем. Признаюсь, в то время я искренне не понимала, зачем мне муж-паразит и вообще, зачем человечество придумало институт семьи.

– Да, странная жизненная позиция для мужчины, – согласился Станислав.

– А ты неужели до сих пор не встретил достойного человека?

– Знаешь, хорошеньких женщин вокруг и рядом крутилось за мою сознательную жизнь превеликое множество. Но таких, чтобы захотелось навсегда удержать возле себя, почему-то не попадалось. Или я плохо разбираюсь в людях, – ответил он.

– А любовь? – допытывалась она.

– Что любовь?

– Ну… любовь-то у тебя была?