Кирилл Казанцев - Алчная самка

Она снова попыталась открыть бутылку, но крышка не поддавалась. Света огляделась, точно искала что-то подходящее, что могло бы ей помочь, и направилась в комнату. Олег посторонился, пропустил ее и осиный рой, что полетел следом.

– Отец служил в Афганистане и там получил наградное оружие, тоже «макаров». Я научилась стрелять еще до школы, знала, как обращаться с пистолетом. И знала, где он лежит. Я убила своего отца, Олег, мне пришлось это сделать. Как бы ты поступил на моем месте?

Она с размаха швырнула бутылку о стену. Стекло пошло трещинами, большой осколок отвалился, по обоям потекла остро пахнущая жидкость. Света чиркнула спичкой и бросила ее к стене, огонь занялся мгновенно, шустро пополз к потолку, раскинулся вдоль стенки, уже прихватывал занавески на окнах и вгрызался в доски пола. Тихий поначалу треск все усиливался, от стен повалил дым и быстро затянул комнату.

– Ты что? – пришел в себя Олег. – Ты что творишь? Так нельзя, это же твой дом…

– К черту. – Света подобрала пакет. – Мне он не нужен, и никому, вообще никому. Что сгорит, то не сгниет. Пошли отсюда.

Она закашлялась, задохнувшись от дыма, выскочила в коридор и побежала в кухню. Олег плелся следом, еле переставляя ноги: от дыма и боли он соображал и видел неважно и споткнулся-таки о ноги убитого Лаврова. Перешагнул, потащился дальше, следом за Светой вывалился в кухонное окно и с минуту приходил в себя под мелким удивительно холодным дождем. Света схватила Олега за куртку и заставила подняться на ноги.

– Быстро, быстро! Не стой столбом, или тебе конец и мне тоже! Да иди же!

Она буквально волокла его за собой, и уже оттащила довольно далеко от дома, когда за спиной что-то взорвалось. Оба обернулись – это оказалось оконное стекло, оно вылетело из рамы и рассыпалось на осколки. Из черного пустого проема било гулкое сильное пламя, рвалось наружу и вверх. Света несколько мгновений смотрела на огонь, потом отвернулась и побежала к забору. Олег следом за ней пролез в дырку и буквально скатился по мокрой глине на дно оврага. Света уже была там, она подбежала к Олегу и сунула ему в руки тяжелый мокрый пакет.

– Держи. – Девушка отступила на шаг назад. – Мы в расчете. Ты получил свое, а я свое, как договаривались. Пока, больше не увидимся.

Она запахнула куртку, откинула назад мокрые волосы и быстро пошла прочь. Шла очень быстро, почти бежала, не оглядываясь, и тут Олег пришел в себя.

– Погоди! – Он дернулся следом. – Стой! Тут половина твоя, забери!

Света на ходу махнула рукой, крикнула неразборчиво, то ли «обойдусь», то ли «проваливай», и принялась быстро подниматься по склону. Олег точно примерз к месту, не в силах шевельнуться, он смотрел девушке вслед, потом крикнул:

– Я приеду к тебе, найду тебя в Красногорске! Честное слово найду!

Света обернулась на ходу, остановилась и крикнула:

– Нет никакого завода, я все придумала! Я наврала тебе! Я уеду в другое место, далеко, очень далеко, к морю!

И пропала из виду. Рядом не было никого, с неба лило уже вовсе немилосердно, по лицу текла дождевая вода, падала за воротник. Кусты негромко шуршали под налетевшим ветерком, ноги разъезжались в грязи. В куче мусора раздался шорох, оттуда показалась тощая мокрая крыса, покрутила носом и посеменила куда-то. Олег шагнул было к импровизированной лестнице на склоне оврага, но на полпути остановился. Глянул на кучу мусора, прикинул расстояние и зашвырнул пакет на самый ее край, почти под куст бузины, что красиво свесила тяжелые грозди мелких красных ягод. А сам налегке взобрался наверх, нашел «Тойоту». Та как ни в чем не бывало поджидала его, почти невидимая в зарослях, рядом никого не оказалось. И в парке было пусто, и на дороге, что вела на шоссе, и только ближе к центру попадались машины и редкие прохожие. Олег ехал вдоль обочины и рассматривал людей. Понимал, что глупо, что смысла нет, и все надеялся, что среди них окажется Света, но ее не было нигде.

И в пустой чертовски холодной квартире ее тоже не оказалось. Олег первым делом закрыл окно, задернул шторы и пошел в душ. Отмылся, лег на кровать и уставился в потолок – сон не шел, не было ни единой мысли, исчезли чувства и эмоции. За стенами глухо гудели поезда, гремели колесами, проходили люди, ехали машины, далеко отсюда догорал дом, а он ждал, терпеливо ждал завтрашнего дня, понедельника. Ничего не загадывал, не гнал время, а смотрел в потолок с одной мыслью: наступит завтра и все решится.

Чижова выглядела неважно: сонно-злая, растрепанная, у нее все валилось из рук, телефоны разрывались от звонков, но следователь не обращала на них внимания. Ее больше занимал вид Олега, чего Валерия Игоревна и не скрывала: