Владимир Жуков - Под знаком скорпиона

– Можно я останусь, боюсь их? Ее большие глаза с малахитовым цветом зрачков магически подействовали на меня и сердце оттаяло. Я молчаливо отвел взгляд.

–Не буянь, побудь немного сиделкой. Успокоится и щедро тебя отблагодарит. Хоть до утра кувыркайтесь. Это для меня она недотрога,– сквозь зубы процедил Артем. Пощупал пальцами царапины и скривился. Затем пошарил глазами по комнате и остановил взгляд на телефонном аппарате.

– Сделай ему харакири, – приказал он сообщнику.

– Кому сделать? – не понял тот, имея меня в виду, глядя в упор и садистски радуясь. Картежник достал из кармана нож, нажал кнопку на рукоятке, из которой со щелчком вылетело узкое стальное лезвие. Он стоял напротив меня, изготовившись для молниеносного удара. Это состязание нервов длилось не более десяти секунд. Главарь сознательно выдерживал паузу, стараясь понять мою реакцию. Выдержу ли испытание или обнаружу признаки трусости и замешательства. Мой мозг работал четко. Сейчас им нет смысла кончать со мной, иначе бы я ощутил серьезность опасности. Я был спокоен. Это всего лишь инсценировка, имитация, или, как говорят между собой эти типы, проверка на вшивость. Кажется, я ее выдержал с честью.

– Кому харакири? – специально заикаясь, переспросил Картежник.

–Телефону, шнуру, – поспешно, якобы разряжая ситуацию и опасаясь, что он ненароком меня прикончит, пояснил Артем.

Картежник, с готовностью подошел к тумбочке, на которой стоял телефонный аппарат, и коротким взмахом ножа отсек трубку. По злорадствующему выражению его лица я понял, что эта операция доставила ему удовольствие. Представил, с каким наслаждением он вонзил бы лезвие в тело человека. Играючи, нажимал на кнопку, то, пряча, то выбрасывая острое лезвие. На его лице блуждала улыбка идиота.

– Теперь порядок, – одобрил его действия главарь и резко бросил в мою сторону. – Советую не шуметь, ради твоей же пользы. Иначе загремишь в кичман, по нескольким статьям Уголовного кодекса. Гуд бай.

Они решительно прошли к входной двери и скрылись за ней. Послышался шум лифта. Сообщить в полицию, может, успеют блокировать квартал? Я машинально потянулся к телефонной трубке и остановился на полпути, глядя на свесившийся с тумбочки обрывок шнура (мобильные телефоны в ту пору были редкостью). Можно было воспользоваться телефоном соседей, но у меня не было малейшего желания впутывать их в эту историю. Да и предупреждение Артема действовало отрезвляюще. После мгновенного анализа пришел к выводу, что ситуация складывается не в мою пользу. Прибытие милиции только усугубило бы мое положение, поставило в недвусмысленную ситуацию. Надо поскорее избавиться от женщины. Почему ее не слышно? Смутное подозрение закралось в мое сознание.

7. Юная блондинка

Я вошел в спальную. Первое желание – выставить женщину за порог, чтобы никаких улик в квартире. Но когда увидел ее, вспышка гнева прошла, уступив место сочувствию. Явно уставшая, она прилегла на диване. Золотые нити волос веером разметались на хрупких плечах. Глаза были полузакрыты, блузка разорвана, беспомощные руки скрещены на груди, влажные губы искусаны… Черт подери, кажется, я влип. Они инсценировал изнасилование. Надо быстрее привести ее в чувство и скрыть следы насилия. Так вот почему она просила не мучить ее. Слегка постанывая, беспомощная женщина находилась в каком-то полубессознательном состоянии.

– Очнись, не спи, здесь не ночлежка,– осторожно встряхнул ее за теплые плечи. Вряд ли она сознательно пошла на уготованную ей роль. Скорее всего, женщина оказалась заложницей их коварного замысла.

– Пить, дайте что-нибудь пить, – попросила она слабым голосом, глядя, будто сквозь меня.

Опять смутил ее знакомый облик. Я принес стакан воды, она жадно прильнула к нему пылающими губами. Ей было трудно поднять голову, и я придержал ладонью ее затылок, ощутив пальцами шелковистость мягких волос. Женщина поблагодарила тоскливым испуганным взглядом и стыдливо опустила взор.

– Простите, – слабо прошептала она. – Эти шакалы, специально все подстроили. Я это сразу поняла, как только вы вошли. Немного приду в себя и заявлю в милицию о насильниках, отморозках…

И смущенно запахнула на груди края блузки.

– В полицию звонить не следует, ославят, опозорят, – возразил я. – Вам надо срочно привести себя в порядок. И, пожалуйста, соберите свои вещи.

Я указал взглядом належавшие на полу ажурные черного цвета колготки. Она потянулась к ним тонкой рукой. Я подметил, на пальцах ни одного колечка, значит, в роскоши не купается.