Картер Браун - Исчадие ада

Человек по имени Эд, обладатель интеллигентного голоса, как-то не вписывался в эту картину. Невысокий толстяк с седеющим венчиком волос, обрамляющим блестящую лысину, облаченный в неприглядный костюм из магазина готового платья братьев Брукс, под стать будничному выражению его физиономии. Но в нем что-то казалось не так, что-то беспокоило меня, потому что лицо выпадало из общей картины. Я еще и еще раз оглядел его, придирчиво всматриваясь решительно во все. И тут до меня дошло. Его глаза! Зрачки были затянуты белыми непрозрачными пленками. Я понял, что Эд был слеп.

— Итак, я скажу вам, лейтенант… — Теперь Мартинелли понизил голос до шепота. Его кулак опустился на фотографию в газете с неожиданной силой. — Этот снимок… Лицо на нем принадлежит моему младшему брату Тино Мартинелли!

— Вы это слышите? — заверещала девица. — Тино!

— Его младший брат, — замогильным шепотом произнес слепец, — умер пять лет назад, и только сейчас Габриель может оплакать свою потерю.

— Это недопустимо! — вновь завопила девица. — Должен существовать закон…

— Мы над этим работаем, — сказал я сквозь стиснутые зубы. — Однако, мадемуазель, существует городское постановление, дающее право надевать намордник на молодых особ, которые все время перебивают взрослых.

Глаза у нее широко раскрылись, она растерянно прижала ладонь к губам. Я посмотрел в темные глаза Мартинелли и подумал, что этот тип мог бы умереть куда раньше своего младшего брата.

— Если я спрошу вас кое о чем, уверены ли вы, — медленно заговорил я, — что мой вопрос не покажется вам глупым?

— Вы думаете, я не знаю своего родного брата? — яростно воскликнул он. — За все эти пять лет ни единого слова! Я потратил кучу денег, пытаясь найти его следы по всей стране! Но, признаться, никогда не терял надежды, что в один прекрасный день он вдруг откуда-то явится, только это было пустой мечтой. Все это время он был мертв.

— Существует способ лишний раз удостовериться, — сказал я. — Мы можем проехать в морг.

— Так почему мы этого не делаем? — спросил он бесцветным голосом.

Я сунул револьвер в кобуру и поднялся с места. — Машину и водителя мы найдем здесь, — пояснил я, направляясь к двери. — Девушку вы можете оставить с мисс Джексон. Она позаботится о ней в наше отсутствие.

— Я здесь не останусь! — занервничала девица. — Куда едет Гейб, туда и я. Ведь все должно обстоять таким образом, верно, Гейб?

— Ну так надень свою шляпку, — проворчал тот, — и перестань делать из всего проблему!

Я остановился на мгновение и посмотрел на него.

— Вы сошли с ума? Вы понимаете, что предлагаете ей увидеть?

— Так голова все еще находится у вас, лейтенант? — вежливо осведомился слепец. — Прошло столько времени!

— Сохраняется в формалине, — пояснил я, и девушка внезапно ойкнула дрогнувшим от испуга голосом.

— Ну уж Эда это не обеспокоит, — беспечно произнес Мартинелли. — Как раз тот случай, когда слепой человек может посмеяться над остальными, не так ли, Эд?

— Таких случаев бывает немало, Гейб, — вкрадчиво возразил слепец. — Это всего лишь еще один.

Я распахнул дверь. Мартинелли вышел первым, следом за ним, склонив голову к плечу, шагал Эд.

— Гейб! — Джорджи выбежала за ними и вцепилась в руку Мартинелли. — Мне все равно, как это выглядит. Все, что мне надо помнить, это что он твой брат. Как же близкий тебе человек может напугать меня, ведь верно, Гейб?

— Ну ладно, доставь себе удовольствие, Джорджи, если уж так хочется, — рассеянно буркнул он. — Сейчас у меня голова забита другими вещами.

Я попросил Аннабел раздобыть нам машину с водителем, и она послушно подняла телефонную трубку. Мы в полном молчании ожидали несколько минут, потом я увидел, как машина остановилась перед входом.

— Ну так пошли, а? — не терпелось Мартинелли, и он вышел из офиса с Джорджи, упорно цепляющейся за его руку и бежавшей слегка позади, чтобы не отстать.

Эд взял со стула белую трость, где, должно быть, припарковал ее, входя в кабинет шерифа, и довольно уверенно направился к двери. Я догнал его и взял под руку.

— Благодарю вас, лейтенант. — Голос у него был мелодичным, как у благочестивого монаха. — Я мог бы справиться и сам, но ценю вашу помощь.

— И давно это с вами? — невольно вырвалось у меня.

— Я ослеп пятнадцать лет назад. Со временем с этим смиряешься, хотя никогда не можешь привыкнуть.

Мы добрались до машины, где Габриель уже сидел на заднем сиденье с тесно прижавшейся к нему Джорджи. Я помог Эду сесть рядом с ним, сам устроился с водителем. По дороге к моргу никто не проронил ни слова.