Картер Браун - Объект их низменных желаний

— Хватит! — окрысился Сэнджер. — Человек пытается вести какой-то разумный разговор, а что получается?

— Согласен, — тут же сказал я, — эта буква что-то означает, но в настоящий момент я знаю одно: у меня есть скверное предчувствие, что потребуется черт знает сколько времени, чтобы найти ответ на этот вопрос.

Мэрфи взглянул на часы и неожиданно фыркнул, будто только что вспомнил, что его ожидает еще пяток трупов.

— Смерть произошла девять-десять часов назад, — быстро сообщил он. — Вскрытие постараюсь сделать сегодня же. Когда закончу, возвращу вам орудие убийства, договорились?

— Конечно, док. — В голосе Эда не чувствовалось энтузиазма. — Во всяком случае, выглядит оно как самый обычный кухонный нож.

— Если вы, парни, будете и дальше стоять тут и подбадривать меня, я, пожалуй, расплачусь, — уныло заметил я. — Почему бы вам не исчезнуть?

— Труповоз уже в пути, — сказал Мэрфи и тихонько вздохнул:

— Никак не возьму в толк, почему мне когда-то казалось, что медицина — это что-то романтическое?

Когда они наконец удалились — Эд увел на буксире и своего помощника, — я обыскал комнату. На это ушло не более пары минут. В стенном шкафу находилось несколько самых обычных пляжных платьев, в тумбочке — две смены нижнего белья. В изголовье кровати имелось два ящичка, по одному с каждой стороны, в левом обнаружилась маленькая вечерняя сумочка черного цвета.

Я открыл ее. В ней лежали кружевной носовой платочек, губная помада и пудреница, а также четыре ключа на колечке. Я закрыл сумочку и забрал ее с собой в гостиную, где сидела, обхватив себя руками, ненормальная брюнетка. На мой взгляд, есть несколько куда более плодотворных возможностей ничего не делать, чем сидеть таким вот образом.

Она взглянула на меня с вымученной улыбкой и сказала:

— Новые вопросы?

— Знаете ли вы кого-нибудь, кому хотелось бы убит!

Элинор Брукс?

— Нет, — твердо ответила Анджела. — Не думаю, чтобы кто-нибудь назвал ее приятной девушкой, но в душе она была славной, не злой, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Тогда почему бы не назвать ее приятной? — удивился я.

— Свободная любовь — превосходная штука, своего рода адреналин, который заставляет петь менестрелей и творить поэтов. — Она улыбнулась, увидев мое недоумение, и нежно потерлась щекой о собственное плечо. — Но сколько прилагательных в превосходной степени известно вам для определения любви, к которой заранее прикреплена бирка с ценой? Возможно, самыми милостивыми являются в этом случае слова «низкая»и «грязная»«. Элинор знала это, но ей было наплевать. Она считала, что так легче всего заработать себе на жизнь.

У Элинор был практичный ум, и она жила на широкую ногу. По ее словам, имела в среднем по три сотни в неделю.

— Она была профессиональной проституткой, девушкой по вызову?

— Да. — Анджела Палмер кивнула. — А ответ на ваш следующий вопрос будет отрицательным. — Я — нет.

— Мне это не нравится, — пробормотал я.

— Что именно? Что я — нет, а она — да?

— Мне это не нравится потому, что ее мог убить один из клиентов, — пояснил я. — Какой-нибудь случайный тип, возможно параноик, который находился в Пайн-Сити проездом и выбрал ее потому, что она показалась ему легкодоступной мишенью. Не исключено, что в данный момент он уже на полпути в Чикаго или куда-то еще.

Она решительно покачала головой:

— Я так не думаю.

— Почему?

— Я знаю, как Элинор обычно действовала, — совсем не так, как вы представляете себе. Она мне все откровенно рассказывала, и слушать ее было ужасно интересно, особенно мне, любительнице в лиге начинающих!

Элинор подходила ко всему очень по-деловому. У нее были только регулярные клиенты, которые платили по сотне долларов за каждое посещение или ночь. Если требовалось нечто большее, цена возрастала, но она никогда не занималась делом в уик-энды или праздничные дни, потому что ценила свое свободное время. Работала она две, иногда три ночи в неделю, и только. У нее была весьма ограниченная клиентура, как я уже говорила. Максимум шестеро мужчин.

— Может, у нее где-нибудь записаны их имена? — мечтательно проговорил я.

— Ну, — спокойно ответила Анджела, — возможно, такой список и есть. Элинор была аккуратной девушкой, она считала, что всегда нужно быть честной и платить налоги. Я уверена, что она вела запись всех своих дел.

— И где могут быть эти записи? У нее дома?

— Где же еще? — Она слегка пожала плечами и погладила себя по бедру. — Если вы собираетесь поехать взглянуть на них, я тоже поеду и помогу вам, лейтенант.