Анастасия Дока - Эхо над бездной

Селиверстова скривилась, но, чтобы не обижать Бриза, согласно кивнула.

Они и не заметили, как дошли до ее дома. Александра взглянула на темные окна квартиры и неожиданно ощутила грусть.

Иван будто почуял перемены в ее настроении:

– Может тебе завести питомца? Будет встречать после работы.

На самом деле он хотел сказать совсем другое: мужчина уже так давно желал, чтобы они были вместе, так хотел в очередной раз помечтать, но запретил себе это делать. Они были прекрасными друзьями. Он был благодарен и за это. Слабо улыбнувшись, пояснил:

– Кошку или собаку.

– Лучше зайдем и поужинаем, не зря же я всю неделю рылась по сайтам, изучая тонкости и премудрости такого занятия, как кулинария – между прочим, сегодня все утро готовила. Оценишь.

И тут Иван от удивления чуть не потерял дар речи:

– Ты… ты готовила?! Я не ослышался?

– Я же говорю. Ску-ка!

…

Они часто сидели на ее кухне. Бриз всегда приносил что-нибудь к столу, и они вместе наслаждались едой, обсуждая дела, но на этот раз все было по-другому. У него в руках был только зонт и никаких угощений, тогда как на столе вместо привычных сладостей стояла тарелка с чуть теплыми котлетами, на плите возвышалась кастрюля с давно остывшим картофельным пюре, а из сковороды выглядывали аппетитные и румяные драники. Иван не верил своим глазам: за все то время, что они были знакомы, в холодильнике Пули из съестного находились максимум остатки колбасы и сыра. Да что там! Он понятия не имел, что подруга умеет готовить! Аромат еды тут же вызвал слюноотделение, и Иван опустился на стул. Прогулка возбудила зверский аппетит, а еще ему безумно хотелось попробовать то, что приготовила Александра. А вдруг такой возможности больше не представится?

Селиверстова тем временем сняла крышку с кастрюли, придирчиво заглянула внутрь, понюхала содержимое и констатировала:

– Пюре испортилось, а вот драники вполне съедобны. Еще в холодильнике есть крабовый салат, – открыла дверцу, – и я испекла булочки с маком, его маловато – не рассчитала, но десерт потом.

Он не мог поверить своим ушам и потрясенно произнес:

– Похоже ты действительно умираешь от скуки.

– Не то слово, – она вытащила из пакета хлеб и достала тарелки. Иван тем временем разложил остальные приборы.

– Драники или салат? – уточнила Селиверстова, насыпая в чайник заварку с апельсином и клубникой.

– Поскольку я до сих пор нахожусь в некотором шоке, то, пожалуй, рискну и попробую и то и другое, – Бриз улыбнулся.

Она пожала плечами и вытащила миску с салатом из холодильника.

– Майонез закончился. Сметана подойдет?

Друг кивнул.

Они перебрались в гостиную, прихватив кружки с чаем и тарелки с ароматной и блестящей от сливочного масла сдобой. Расположились на диване и начали болтать с таким оживлением словно не виделись месяц, а то и больше, хотя по факту последняя встреча состоялась всего-то на прошлой неделе. Иван сообщил о том, что его родители провели отпуск в Таиланде: видели настоящих крокодилов, катались на слонах, кормили обезьян, пробовали какие-то экзотические фрукты, плавали в теплом как парное молоко море и в итоге им все понравилось до такой степени, что решили повторить поездку в следующем году. Похвастался покупкой сверхмощных музыкальных колонок в автомобиль и признался, что от их звучания у него закладывает уши. Посмеялись и друг пообещал демонстрацию этого чуда техники.

Александра рассказала, что от скуки прочитала уже десять книг, пересмотрела старого и нового Шерлока и к тому же съездила в гости к родителям: у ее мамы был день рождения, но и этот, казалось бы, замечательный день не обошелся без ссоры. Не спас даже подарок – дочь вручила сертификат в спа-салон, о котором давно мечтала ее мама. Иван не стал выспрашивать подробности, он и так знал, что Пуля ни с отцом, ни с матерью не ладили с того самого момента, как она сообщила, что будет работать в полиции. Сергей Витальевич считал, что это не женская профессия и подыскивал дочери «нормальную» работу, а Кира Андреевна попросту хотела внуков. Сама она всю жизнь была домохозяйкой и того же хотела для Александры. Дочь взглядов не разделяла, и из-за этого они постоянно ругались. Дошло до того, что Селиверстова и вовсе стала избегать родителей: на звонки не отвечала, сама не звонила и в какой-то момент отношения раскалились так сильно, что когда-то самые родные люди стали встречаться лишь по праздникам, а созваниваться в случае крайней необходимости. Иван сочувствовал их семье, но помочь ничем не мог.