Владимир Ераносян - Медиакиллер

Свято место пусто не бывает. Звезды новые и реанимированные. Они появляются на небосклоне. Их есть кому зажечь. Находятся и те, кто в состоянии их потушить. А есть и такие, кто чувствует в себе силы их назначать. Протеже Всемогущей Администрации, вскормленный политтехнологом Глебом Махновским, писатель-прозаик Минай Сергеев появился в эфире со своей новой программой «Взлеты и падения», а обладатель белого билета – индульгенции от армии – Сеньор Гордон с передачей «Лузер».

Я, мягко говоря, не считал Миная афористичным, не смотря на его эрудицию. Мало того, первые семьдесят страниц его книги все же удостоились моего беглого чтения. Лишь после этого произведение полетело с десятого этажа, едва не приземлившись на голове таджикского гастарбайтера. Слава Богу, на бедного таджика не упал более толстый «Код да Винчи» Дэна Брауна, фаната неканонических апокрифов, десантировавшийся с моего же балкона неделей раньше. Из новомодных писателей я увлекался только женщинами. Робски мне нравилась так сильно, что я ее хотел, а Собчак я хотел, хоть она мне и не нравилась.

Что до Гордона, то этот невыспавшийся псевдоинтеллектуал с видом разорившегося идальго не постеснялся позиционировать себя в роли лузера с единственным намерением – перехитрить всех своей схоластикой, суть которой сводилась к дуэли мудрости с интеллектом. Причем Гордон сидел в окопе интеллекта, но держал флаг мудрости, поэтому мудрость в него не стреляла. А значит, он не был лузером. Так что хитрость вполне удавалась. В принципе его стоило уважать, ведь он снимал фильмы по заведомо некоммерческим сценариям отца. Я тоже любил своего папу.

Мой папа мечтал, чтобы я стал знаменитым. Ведь у него не вышло стать космонавтом. Хоть он и стал почетным железнодорожником. Почитай отца своего и мать. Только за это можно было ценить Гордона. Эх, знал бы мой папа, Царствие ему небесное, в каком я оказался тупике…

Глава 5. Серый кардинал

– Так ты скажешь ей, этой Палкиной, чтоб она мне позвонила? – снова нарисовался Митрофан.

– Обязательно, – пообещал я.

– Да не отчаивайся ты, – выказал свою осведомленность бывший депутат. – Ты не пропадешь. Я же не пропал, хоть меня и кинули все. Не сдавайся. Я вот не сдался. Запускаю «Детектор лжи». Прайм-тайм.

– Что-то слышал об этом.

– Еще бы. У меня соведущей сама Инесса Заречная будет…

– Все хотел узнать – у нее свои зубы?

– Это первое, что меня ослепило. И язычок острый как у змеи.

– Думаю, Палкина все же составит ей конкуренцию, – мимоходом вставил я.

–Лорд от нее без ума… – не услышав панегирик в адрес моей неутомимой саунд-продюсерши, Митрофан воспевал Заречную.

– Лорд? – удивился я. – Англичанин какой-то? Я то думал англосаксы все за Дэдли прицепом из России поедут.

– Да причем тут англосаксы и Дэдли! Плевать мне на «Бритиш Петролеум» – они меня не кормят. Скажу тебе по секрету – под Фридманом скоро кресло закачается.—полушепотом поведал Митрофан, – Попомнишь мое слово. Лорд все к рукам приберет.

– Я совсем выпал из обоймы. Не имею ни малейшего представления об этом Лорде. А насчет Фридмана очень сомневаюсь. Слишком обтекаем. Выскользнет.

– Деньги все решат…

– Да, деньги… – я вдруг вспомнил своего испарившегося агента, – Как же я ошибся насчет Миши Зеленгольца.

– Ошибка только тогда ошибка, когда ее не исправляют. Читай Конфуция. – порекомендовал несгибаемый Митрофан, – В противном случае это урок и жизненная необходимость. Без ошибок нет опыта.

– Ты еще Пушкина вспомни: И опыт – сын ошибок трудных, и гений – парадоксов друг…

А если ошибку нельзя исправить?

– Тогда ее просто надо признать и больше не повторять. Ладно, не парься, ай-да лучше к нам в студию. Пилот снимаем. Я только на минуту в кафешку вырвался. Пойдем…

Больше всего мне хотелось выпить. Митрофан гарантировал банкет после съемок, и я поплелся за ним.

«Бетакамы» были направлены на Инессу. Снимали на «хромокей». В зеленом цвете все смотрелось скромно, я поинтересовался, какой наложат интерьер. Митрофан ответил, что все будет на фоне 540-метровой останкинской башни, а потом на фоне руин осетинских сел и Цхинвали и следом – в интерьере гаагского трибунала, где в судейской мантии выступит национал-патриот Александр Порханов.

– Сними галстук – посоветовал я, – Он у тебя зеленый. Дырка при монтаже получится.

– Я сегодня вряд ли попаду в кадр. – скромно поведал Алексеев, и тут я догадался, что и в этой передаче он хоть и старший, но все-таки статист. Однако, галстук он снял, небрежно засунув его во внутренний карман, после чего кивнул Инессе. Я тоже поздоровался. Инесса не отреагировала ни на одно из приветствий. Занята. Высока. Надменна. Ее собеседником был шахматный король Каспаров, начинавший свою политическую карьеру с заявления о необходимости немедленной передачи Монголии Китаю, а Курил Японии. Сегодня он призывал Россию сдаться Грузии.