Аристарх Барвихин - По обе стороны смерти

– Уж постарайся, а то босс скормит меня пираньям.

– Его тоже надо понять, Ларри. В газетах и по телевиденью каждый день трезвонят, что полиция слишком много спит. Вчера его вызывал мэр, он вернулся красный как рак.

– Он бы лучше дал мне кого-нибудь в помощь. Мои люди забыли, когда были дома в последний раз, разыскивая этого маньяка. Все начальники жаждут его поимки, но никто не хочет помочь делом. От их идиотских советов меня тошнит. Может быть, всем нашим боссам выйти на патрулирование вместо того, чтобы поучать меня и моих людей?

– Ты думаешь, что они помнят, как выглядит пистолет или мишень для стрельбы? Им бы надо поменьше развлекаться метанием дротиков в головы тех, кто не вылезает с улиц.

– Дженни, если бы ты знала, как я устал быть этой мишенью! Я уже и не знаю от кого ждать помощи. Мои мозги уже перекипели. Скоро они полезут из ушей.

И Стикс снова стал тереть виски. Но это не помогало.

– Черт! Я стал слишком много жаловаться на жизнь, – сказал он и зажмурил глаза.

– Тебе дать аспирин? – участливо предложила Джейн, хотя сама сомневалась, что таблетки могут тут помочь.

– Лучше расскажи, какие у тебя соображения по этому делу. Я тебя знаю, ты бы с пустыми руками не пришла.

– Я действительно хочу тебе помочь. И думаю, что смогу. Хотя ты и считаешь, что я зря ем свой хлеб.

– Не добивай меня. Ты же знаешь, что я всегда тебя нежно любил.

– Да? – усмехнулась Джейн Райт. – Что-то раньше я этого не замечала.

– А у меня скрытая форма любви. Помнишь, как это было в детстве? Мальчишка всегда дергает за косички ту девчонку, к которой неравнодушен. Ты это должна знать лучше меня. Разве не ты у нас психолог?

– Ладно, сжалюсь над тобой и не буду ябедничать учительнице.

– Дженни, дорогая, если у тебя есть хоть какие-нибудь мысли на этот счет – буду на каждом углу хвалить университетских интеллектуалов. У меня лично один звон в голове.

– С чего начать? – спросила Джейн, раскрывая папку.

– Если можно, то с самого начала.

– Что тебя больше всего интересует?

– Его трижды проклятая личность.

– Я тут все написала, но я вижу, что ты не в состоянии читать серьезные отчеты.

– Я скоро буду не в состоянии читать даже комиксы, – признался Стикс.

– Итак?

– Ты смогла бы составить психологический портрет нашего любителя блондинок?

– Попытаюсь это сделать. Я как раз над этим думала всю последнюю неделю. И у меня кое-что получилось. Поэтому я разыскивала тебя все утро.

– Я ездил повидаться с его шестой пассией.

– Уже шестая жертва?! – удивленно посмотрела на Стикса его гостья. – Я даже и не знала, что он убил еще кого-то.

– А об этом мало кто в управлении знает. Меня выдрали из теплой постели еще до того, как взошло солнце. Я уже забыл, когда спал больше четырех часов подряд.

– Шестая женщина тоже блондинка? – поинтересовалась собеседница Стикса.

– И тоже задушена чем-то вроде проволоки. Пока он не опустошил весь город, готов платить тебе пять долларов за каждую причуду его вывихнутых мозгов, – пообещал лейтенант.

– Тогда мне далеко до Рокфеллера.

– А если по десять долларов?

– Ну, во-первых, у этого человека в детстве были конфликты с матерью.

– Ты знакома с теми, у кого их не было? – усмехнулся Стикс.

– И очень близко. Для этого мне достаточно подойти к зеркалу, – улыбнулась Джейн.

– Трудно поверить, что ты была паинькой.

– Паинькой я не была, но и стервой тоже, к тому же моя мать никогда не изводила меня мелочной опекой и всегда старалась понять. Меня вообще не держали на привязи и разрешали самой набивать себе шишки.

– А вот моим ушам когда-то здорово доставалось, – признался Стикс. – От матери в особенности.

– И за это ты ее ненавидел?

– Нет, но ссорились мы почти каждый день. Я вырос в пригороде Детройта, там у нас никто не играл на скрипке.

– Учти, этот парень не просто ссорился в детстве с матерью, он ее смертельно ненавидел. Согласись, что дуться на мать и ненавидеть ее не совсем одно и то же.

– У него было тяжелое детство?

– Не стану утверждать наверняка, – пожала плечами Джейн, – но скорее всего у него не было отца. Да и сама его мать не отличалась примерным поведением. Так что вряд ли его детство можно назвать идиллией. Кстати, ему сейчас должно быть от тридцати до тридцати пяти лет.

– А что ты скажешь про то, что все его жертвы очень похожи одна на другую? Он кому-то мстит?

– Не воруй мои доллары, – улыбнулась Джейн.

– Ну, ну, слушаю.