Крис Брэдфорд: Мишень

- Ты напросилась! – прорычал он и опустил бутылку на ее голову. Но ее удар все же повлиял на его прицел, бутылка краем задела голову Шарли, ненадолго оглушив, но не отключив. Череп раскалывался, все двоилось перед глазами, она упала рядом с диваном. - Там и сиди! – пролепетал Большой Т, держась за бар.

Шарли заметила под диваном блеск металла. Она нащупала пальцами край телефона. Она отчаянно старалась обхватить его. Позади она слышала хруст стекла. Она знала, что Большой Т идет к ней. Он схватил ее за топ и оттащил от дивана.

Обхватив ее горло, Большой Т поднял ее с пола. Шарли задыхалась.

- Ты была мне как дочь, - сказал он, глядя на нее налитыми кровью глазами. – Поверь, я не хотел, чтобы все так закончилось.

- Не так! – прохрипела она и вонзила айШок ему в грудь. Она целилась в его сердце.

Большой Т содрогнулся, закашлялся и отшатнулся к открытой двери на балкон.

Одного удара не хватило. Телохранитель был силен как гризли. Он все еще держал ее за горло. Шарли ударила его снова. Тело Большого Т били конвульсии. Он упал на спину и ударился о перила балкона. Они затрещали под его весом. Теряя равновесие, Большой Т начал заваливаться за край.

Он не пытался спасти себя.

- Прости, Шарли, - прохрипел он и полетел во тьму с сожалением во взгляде.

Но его мышцы застыли из-за айШока, и Шарли осталась в его хватке.

Крича, она летела вниз с ним.

- Врач сказал, что редко выживают те, кто падает с десятого этажа, - сказал полковник Блэк, напряженно сидя рядом с кроватью Шарли в палате интенсивной терапии в детской больнице Лос-Анджелеса. – Большой Т погиб, но его тело спасло тебя. Тебе очень повезло.

Шарли смотрела на себя, но едва могла что-то видеть, взгляд блуждал.

«Повезло?» - с горечью подумала она.

Ее парализованные ноги лежали на кровати, безжизненные и деформированные. Ей было плохо. Они были как пугала в фильме ужасов, согнутые под неестественными углами. Она не чувствовала их. Словно это были вообще не ее ноги.

- Новости, в основном, положительные, - продолжал полковник с мрачной улыбкой на изможденном лице, но Шарли едва слушала. – Твоя сломанная рука и треснувшие ребра скоро заживут. Других ран нет, что чудо, ведь ты могла даже погибнуть. Единственная серьезная проблема – позвоночник, но врачи пока проверяют.

Шарли почти не помнила падение. Она помнила веселье на крыше, поцелуй с Эшем и ее надежды на будущее. Помнила угрозу на зеркале, свой шок и печаль в глазах Большого Т, его пальцы на горле. А потом она падала… летела во тьму. Она тонула во тьме, не могла всплыть. Может, это даже к лучшему? Когда она вынырнула, то оказалось, что вернулась она не вся.

- Обещаю, ты получишь лучшую заботу. Ничего не пожалеют, - полковник замолчал и вытащил что-то из кармана. Он попытался посмотреть ей в глаза, но не смог. – Шарли, я понимаю, что этого мало после всего, что ты потеряла, но… - он протянул золотой щит с крыльями ангела. – За выдающуюся смелость и жертву на задании.

Она не отреагировала, он сглотнул и оставил значок на прикроватном столике.

Шарли не смотрела на золотой значок… и полковника Блэка.

- Хорошо. Я вернусь завтра, - сказал полковник, голос дрогнул. – Ты чего-то хочешь?

«ДА! Пару РАБОЧИХ ног!» - кричала Шарли в голове.

Она молчала, полковник Блэк кивнул на прощание и вышел.

Шарли смотрела на то, что раньше было ее ногами, а теперь лежало на кровати. В голове повторялся лишь один вопрос, доводящий до безумия…

«Буду ли я снова ходить?».

Сначала Шарли горевала из-за потери ног, плакала, засыпая, и каждая ночь была наполнена болью. Во снах она снова была целой, плавала по океану или бегала по горам так быстро, что ноги едва касались земли. Она просыпалась с верой, что может идти, сердце было радостным, пока она не пыталась двигаться. Ноги не слушались. Пот проступал на лбу, пока она мысленно приказывала им отвечать.

Отрицание не длилось долго. Вскоре Шарли возненавидела вид своих ног.

«Зачем они, если они не работают?» - они напоминали два гнилых бревна. Она могла отпилить их и не заметить, черт возьми, разницы!

К концу первой недели в больнице ее перевели в палату для пациентов, требующих особого ухода. Медсестра с улыбкой сказала ей, что это уже прогресс.

Шарли этого не чувствовала, просто сменилась комната, а запах остался тем же, как и процедуры.

Но второй неделе, пока медсестра мыла то, что было ее ногами, Шарли ощутила покалывание. Она не могла определить, какой ноги она касается, но чувства были. Она рассказала оживленно об этом медсестре, вызвали доктора. Но когда он выполнил ряд тестов, ее ноги не отреагировали. Доктор подбодрял ее, но надежда Шарли угасала.