Алексей Наст - Загляни в своё сердце

Дед затевал с Андреем какую-то бийскую авантюру, за какой-то надобностью вытребовав у Тёмы, чтобы он взял младшего брата с собой в Бийск, мол, там у него есть одно дельце. Тёма живо представил недовольство Ксении по случаю такого «приятного» отпуска, но смирился, прикинув в уме, что по такому случаю сумеет вытянуть из прижимистого старика бензин на всю дорогу и сэкономит на этом порядочную сумму.

Тёма знал, что у деда Ивана в Бийске жил деловой приятель, такой же старый хрычара и пердун, потому старик и снаряжал Андрея к нему, ибо ему, Тёме, дед своих дел не доверял.

Вражда между Тёмой и дедом началась давно, года три назад, когда Тёма занял у старика денег из кубышки, долг не вернул и самого деда послал подальше, когда тот попросил поделиться запчастями – жалко стало. Дед не простил, а Тема отмахнулся: «На обиженных воду возят!».

Но жизнь, как это не прискорбно, заставляла вновь и вновь обращаться к старику за поддержкой, и это было мукой, потому что дед Иван помогал, но с таким видом, что лучше бы показывал кукиш. А просить у кого-то другого Тёма не мог – дед был единственной роднёй, к тому же помощь для старика не была обременительна. В детстве, во время Великой Отечественной войны он был сыном полка, попал под миномётный обстрел и потерял кисть правой руки, и ныне пользовался всяческими льготами, как инвалид ВОВ, в том числе бензин частично получал бесплатно – по сто литров на квартал, а часть покупал по льготной цене. У деда был автомобиль «Жигули», купленный давным-давно за символическую цену и до сих пор завод обеспечивал его, как инвалида войны, запчастями со скидкой. Дед потом перепродавал запчасти знакомым с небольшой накруткой – брать в магазинах было дороже. Зимами дед работал кочегаром в кафе. Налоги, квартплату и телефон не оплачивал. На самолёты, поезда и речной транспорт имел право бесплатного проезда раз в год туда и обратно, а на междугородние автобусы за полцены. Получал путёвки в санатории, куда не ездил, а брал за них компенсацию деньгами. Ко всему прочему, был он скуповат, что делало его зажиточным. Тёма считал деда жадным – ничего лишнего не даст, а если даст, то пять лет будет этим тыкать. В такие моменты в нём просыпалась глухая ненависть, но всякий раз старика приходилось снова о чём-нибудь просить.

Дед с бабулей и Андреем жили в маленьком четырехэтажном доме, построенном ещё во времена хрущевской кампании по расселению людей из бараков в малюсенькие квартирки. Квартира стариков была однокомнатная, с маленьким узким залом и микро кухней, но на солнечной стороне. Напротив дома, сразу после вселения, жильцы выстроили ряд кладовок и гаражей. С той поры всё здесь осталось без изменений, только деревья выросли выше крыши, было зелено, и прохладная тень делала двор уютным. Дед и тогда не сплоховал, оттяпал себе два участка под кладовки и имел теперь гараж и, почти такую же по ширине, кладовую. Единственным достижением в благоустройстве быта за бабулей числилась квартира, полученная за долгий добросовестный труд уборщицы на мясокомбинате, там она проработала бессменно лет двадцать пять, а то и больше.

На улице было довольно душно. Солнце тускло светило сквозь пелену размытых облаков. Чувствовалось, что к ночи пойдёт дождь.

Тёма оставил машину перед домом. На лавках перед подъездом никого не было – старухи-сплетницы выползали к вечеру, когда спадал зной.

Он поднялся по узкой лестнице на третий этаж, вошел – днём старики никогда не закрывали дверь на засов.

–-Здравствуй, бабуля, – он увидел бабулю, наливавшую суп в миски.

Дед сидел за столом спиной к Тёме, сразу обернулся, обрадовано поздоровался:

–-Здравия желаем! Проходи, обедать будем.

–-Поздновато обедаете – ужинать пора.

–-Нам что, захотели есть – сели.

Тёма вошел в ванную, вымыл руки. На кухне бабуля глухо ворчала на старика. Они часто ссорились по пустякам. Прожили вместе полвека, но так и не смогли научиться относиться друг к другу добрее. Сколько Тёма помнил себя, они постоянно ругались, особенно после дедовских запоев, случавшихся еженедельно, и приключений на стороне – их тоже было не мало.

–-Суп будешь? – дед смачно наворачивал густое варево.

Тёма почувствовал, что голоден.

–-Буду.

–-Я тебе каши дам, суп уже два дня в холодильнике стоял, –сказала бабуля, махнув на кастрюлю с супом, кивнула на деда. – Этот, как свинья, всё съест.

Дед усмехнулся, покачал головой, продолжая есть.

–-Значит, завтра едете? – спросил дед.