Ричард Пратер - Дело «Кублай-хана»

Большинство красавиц, которые завтра будут демонстрировать свой персикового цвета эпидермис, свои выпуклые прелести и прочие штучки, уже сегодня подавали не только закуски, а все меню сразу, и я веселился от души. К примеру, в двух стоящих рядом палатках одна девушка продавала поцелуи, а другая – печенье, и я вовсе не собирался объедаться печеньем.

Если бы мой клиент смог выйти из каталажки до того, как получит кровоизлияние в мозг, которое, судя по всему, давно ему угрожает, если бы мне удавалось и дальше увертываться от пуль и раскрыть два убийства к завтрашнему дню, – да, на все это у меня было всего шестнадцать часов, – я получил бы настоящее наслаждение от этого дела.

Я вспомнил о своем клиенте и подумал: неужели местные власти действительно считают, что он убивал людей? Меня самого тоже это интересовало. Мне пришла в голову мысль, что, если он убил двоих человек или даже одного, может быть, мне не стоило браться за столь гибкое дело.

Но тем не менее, я за него взялся и теперь должен был отработать свои сто долларов. Или десять тысяч. В зависимости от ситуации. В частности, от того, смогу ли я сейчас оторвать задницу от шезлонга и предпринять нечто невероятно умное, – только сначала надо было придумать и впрямь что-нибудь умное. Частично успех моего дела зависел от Орманда Монако.

Орманд Монако был владельцем "Кублай-хана", тем самым человеком, который затеял всю эту восточную вакханалию. Этому парню очень хотелось быть здесь, в центре событий, приветствовать своих гостей, расточать лучезарные улыбки красавицам, потягивать свой отборный коньяк и принимать заслуженные поздравления. А вместо этого он, бедолага, томится в каталажке. Мой апоплексический клиент.

Он не был близок к апоплексии, когда звонил мне сегодня днем. Он был почти спокоен. Встревожен – да; озабочен; но не перепуган до смерти. Не тогда. Он не был испуган, когда нанимал меня, чтобы я позаботился о покое и счастье его жизни.

Он позвонил мне из Палм-Дезерта в два часа дня. В пятницу днем, в жаркую сентябрьскую пятницу. Я дочитал книгу и внимательно наблюдал за резвящейся в аквариуме рыбкой на книжной полке в моей конторе. Я всегда так делал, когда не был завален работой. Рыбка – гуппи. Я помешан на гуппи.

Зазвонил телефон. Я подошел к большому, обшарпанному столу из красного дерева и взял трубку.

– Алло, – сказал я. – Шелл Скотт.

В ответ я услышал густой, приятный, немного тягучий голос:

– Мистер Скотт, меня зовут Орманд Монако.

Имя Орманд Монако было мне знакомо.

Его многие знали в этой части света. Я думаю, его знали и в другой части света. Последнее время это имя и название его нового отеля "Кублай-хан" неподалеку от Палм-Спрингс постоянно обсуждались в новостях, особенно в светской хронике и в колонках о кино и телевидении.

– Как поживаете, мистер Монако? – поинтересовался я, недоумевая, что может понадобиться от меня такому парню, у которого, по слухам, несколько миллионов долларов, два "линкольна-континенталя" и "кадиллак", три бывших жены, с которыми он сохранил прекрасные отношения, и куча возможностей заполучить четвертую плюс фантастический отель в Палм-Дезерте.

Он объяснил мне:

– Перейду сразу к делу. Полагаю, вы знаете, что я собираюсь открыть "Кублай-хан" здесь, в Палм-Дезерте?

– Да, сэр. Чуть больше пишут только о войнах, за исключением...

– "Хан" откроется для широкой публики завтра, сегодня же я пригласил человек двести гостей порезвиться в более узком кругу.

Мне это понравилось: "порезвиться в узком кругу". Чем уже круг, тем больше мне нравится. Та еще гулянка предстоит! Конкурс красоты и все такое. Я уже начинал думать, что мистер Монако позвонил, чтобы пригласить меня. Может такое быть?

– Все гости в основном принадлежат к "четвертому сословию", – продолжал он. – Газетчики, редакторы, телевизионные комментаторы. А также мои личные друзья – мэр Палм-Спрингс и губернатор Калифорнии.

– Очень мило, – хмуро прокомментировал я.

– И конечно же мистер Саймон Лиф вместе со своей свитой.

Все, кто умеет читать газеты не хлопая ушами, знают, что Саймон Лиф, по его же словам, – это динамичный, мощный, блестящий гений. Он поставил несколько фильмов, среди которых получившая первую премию лента "Насилуют!", и теперь намеревался прибрать к рукам телевидение. По крайней мере, его пригласили поставить – на самом деле он уже ставит – телевизионный сериал, для которого отвели самые удобные часы в сетке телевещания. Пока ему дали черновое название "Плоть" – считается, что эта тема заинтересует некоторых граждан, даже если они не настолько динамичны, мощны, блестящи и гениальны, как Саймон Лиф. Однако это не означает, что сам Саймон Лиф нисколько не интересуется плотью. Ходят слухи, которые я не буду пересказывать на случай, если здесь находятся дети.