Анастасия Калько - Монастырский диверсант

В другом конце улицы был автовокзал, и сейчас от него шли люди с дорожными сумками, чемоданами и рюкзаками. Двое свернули в ворота "Синеозерска", остальные тоскливо посмотрели на них и потянулись дальше.

– В "Постоялый двор" пошли, – комментировала Тася, – там, за углом. Тоже гостиница, но подешевле – номер за тысячу, койко-место – за пятьсот. Но я решила: в кои-то веки с Олькой выехали, так лучше в нормальных условиях поживём, чем задами толкаться в очереди к сортиру и неизвестно с кем соседствовать! Зарплата позволяет. Да и Олька теперь зарабатывает, хэнд-мейд делает, кошаков всяких, и в сувенирку продаёт, – похвасталась Тася, с гордостью глядя на дочь.

– Вот это интересно, – оживился Морской, – а где можно увидеть ее работы?..

– Витя, – спросила Вероника, когда они вышли перед чаем на площадку для курения, – а что случилось за обедом?

– А что? – Виктор достал "Трисурер".

– Ты так смотрел в окно, как будто увидел что-то неприятное.

– Да… Наверное, я обознался. Помнишь, я тебе рассказывал о двоюродной сестре?

– О Диане?

– Да. Ну вот, мне показалось, что мимо гостиницы проходил человек, который вовлёк ее в эту грязь, вербовщик из публичного дома, так называемый "лавер-бой". Конечно, прошло уже 12 лет, он изменился, весь лоск растерял. Уже не "душка-Лео в Титанике".

– А ты его знал в лицо?

– Да, однажды встретил с Диной возле "СССР", когда он ещё изображал роман с ней. А потом – издалека, на похоронах дяди Егора. Он возле ограды крутился. Я хотел подойти, поговорить с ним, но он тут же убежал… А потом уехал и больше в Краснопехотском не появлялся. И его счастье, – жёстко заключил Виктор. – И моё тоже. Наверное, тогда я бы его убил – за Дину и дядю. И сейчас не баллотировался бы в мэры, а валил лес в Сибири в казённом ватнике, или калымил на стройке у вас в Кудрове…

Ника вспомнила мельком увиденного за окном мужчину лет 35-40, действительно отдалённо похожего на главного героя популярного лет 20 назад камероновского "Титаника" – "со следами былой красоты", как сказала бы мама. И очень надеялась на то, что Витя обознался. Ей не понравилось, КАК Морской смотрел в окно…

*

После обеда Ника и Морской сели в "ягуар" и направились в Синеозерский монастырь, отделённый от города несколькими километрами густого леса. К обители тянулась асфальтированная дорога. Скоро за окном промелькнула водонапорная башня; потянулись хозяйственные постройки. Наконец-то машина въехала на круглую площадку, где уже стояли два экскурсионных автобуса – один – уже знакомый, зелёный, с пальмой на боку, а второй – ярко-жёлтый, украшенный изображением чайки над морем. В другом конце теснилось несколько машин.

– Дальше, пожалуйста, идите пешком, – подошёл к ним молодой, но не по возрасту строгий монах, видимо, ответственный за парковку. – Машину можете оставить здесь. С ней все будет в порядке.

Виктор привычно потянулся за бумажником, но монах покачал головой:

– Стоянка бесплатная. А вы, дочь моя, покройте голову. Юбок в обязательном порядке мы не требуем, но головной платок просим носить.

Вероника повязала голубой платок и взяла Виктора под руку. Они прошли в калитку и оказались на мощёной брусчаткой аллее, поднимающейся на высокий холм. За деревьями угадывались мощные стены из красно-бурого камня и доносился перезвон колоколов. В него вплетался многоголосый галдёж – наверное, группа экскурсанток из зелёного автобуса как раз осматривала обитель.

– Вот тебе и удалённость от мира, – сказал Виктор, – приехала толпа шумных туристов, ходят повсюду, фотографируют, скупают образки и чётки на сувениры, хохочут, галдят так, что на весь леc слышно. Но закрыть монастырь для паломников нельзя: именно туристы дают значительную часть дохода обители.

– Думаю, повсюду гостей не пустят, – ответила Ника. – На жилое подворье, трапезную для насельников и в мастерские вход запрещён. Но в одном ты прав: монахи ведь сознательно удалились от мирских радостей, а вынуждены изо дня в день лицезреть мирян – и не только паломников, пришедших помолиться и пожить в гостевом доме, а ещё и туристов, которые приезжают сюда для галочки или в поисках экзотики: селфи на подворье, чётки в подарок не родне, так соседке и ведут себя так, как будто пришли развлекаться и за свои деньги хотят позволить себе все.

– Особенно мирянок, – задорно ответил Виктор, – то ещё искушение. Тем более, что многие тут – далеко не старики. Но если удаётся и его побороть, это уже существенная победа над собой, которая закаляет духовную силу. А преодоление и закаливание важны не только для иноков. Они и бизнесменам нужны, и политикам…