Виолетта Якунина - Плата за мечту

– Где вас конкретно высадить?

– Где вам удобнее, можно вон там за остановкой.

– Не дурите, где ваш дом и подъезд?

– Зачем это вам?

«Неужели он сейчас будет проситься проводить меня до дверей?» – успела размечтаться Ульяна. Обычно в женских романах любят описывать подобные случаи. К ней же никто и никогда не приставал в общественном транспорте, и уж тем более в таких ухоженных и прилизанных автомобилях.

– У вас сломан каблук, я довезу вас до подъезда, а то еще упадете и сломаете ногу, и будете потом меня проклинать до самой смерти, – мрачно пояснил он и демонстративно посмотрел на часы.

Ни о каких «приставаниях» вопрос не стоял. Человек всего лишь пытался оставаться человеком.

– Не надо утруждаться, я сама дойду! – вспыхнула Уля, застыдившись своих фантазий.

– Ага, а потом меня ваш муж по судам затаскает.

– У меня нет никакого мужа, – успокоила его Ульяна. – Поэтому можете высадить меня хоть сейчас.

– Да что вы ломаетесь, как девочка! Говорите где ваш дом, и… Мне некогда с вами препираться!

– Господи! – подкатила она глаза в негодовании. – Да разве я прошу вас об одолжении?!

Но вместо того, чтобы решительно потребовать от него остановить машину, Ульяна проблеяла свой адрес: «Никитская восемь, восемь».

– Что восемь-восемь? – переспросил он.

– В смысле просто восемь, – окончательно смутилась Ульяна, сообразив, что назвала еще и номер квартиры. – Это вон там за домом со «Спорттоварами».

– Отлично, – буркнул он, сворачивая во двор.

Они с шиком подкатили к подъезду. И она некрасиво выкарабкалась из машины: коленка, зашибленная при падении, ныла, другая нога лишилась устойчивости из-за пошатнувшегося каблука, так что ни о какой изящности не могло быть и речи.

– Спасибо, что подвезли, – наклонившись, сказала она, прежде чем захлопнуть дверцу.

– Не за что, – глядя туда, где еще недавно был элегантный разрез, ответил он. – Постарайтесь переходить улицу в положенных местах и не бросаться под колеса автомобилей.

– До свидания, – покраснела Ульяна пуще прежнего, сообразив, что нога оголилась чуть ли не до самого паха.

И от смущения так бахнула его дверцей, что та едва не отвалилась. Увы, Уля никогда не умела рассчитать силу удара, потому что редко ездила на автомобилях. В одних надо было с силой хлопать, в других просто слегка толкать, и каждый раз она не могла угадать правильного действия. Сейчас судя по всему можно было обойтись толканием. «Porsche» с визгом сдал назад, лихо развернулся и был таков. Ульяна, проклиная все на свете, захромала в подъезд.

Квартира встретила ее нежным мяуканьем.

– Привет, Муська, – сказала Ульяна. – Ты чего голосишь? Рада меня видеть?

Трехцветная кошка, которая кому угодно, кроме Ульяны, принесла бы море счастья, потерлась о ее ноги. Она чувствовала, что хозяйка вернулась расстроенной и попыталась снять с нее отрицательную энергию, как это могут делать только кошки.

– Я тебя тоже люблю, Муська, только дай, пожалуйста, пройти, – попросила Уля, переступая через животное.

Три месяца назад, в разгар мартовских морозов, кто-то безжалостный выбросил Муську на улицу. Бедная крошка спряталась под лестницей у них в подъезде, жалобно моля людей забрать ее с собой в тепло. Но никто так и не пожелал обрести живой талисман удачи подзаборной породы, без прививок и родословной. Через несколько часов она уже не мяукала, а тихо стонала, ей было от роду месяца два, и она бы непременно погибла, если бы не сердобольная Ульяна. Она подобрала несчастное животное, отпоила теплым молоком и стала искать ей новых хозяев.

Первым делом позвонила подругам.

– Нет, нет, спасибо, мне лишние проблемы ни к чему, – отказалась Вика. – Ты же знаешь, у меня даже цветы дохнут, а тут котенок. Его же надо кормить, приучать к горшку. Это не для меня.

– Ой, если бы не Жоркина аллергия, то я бы целый дом животных натащила! – посетовала Люська. – А знаешь, трехцветная кошка – это к счастью. Оставляй ты у себя!

И Уля рискнула оставить кошку в квартире. Неожиданно она почувствовала, что с появлением Муськи ее дом стал более уютным. И ей вдвойне приятнее возвращаться туда, где тебя ждут и бесконечно рады твоему появлению. Она никогда не держала животных и понятия не имела, как следует обращаться с кошками. Но Муська оказалась образцово-показательной кошкой, только вот счастья пока не принесла.

Ульяна стянула юбку, и принялась изучать нанесенный ей урон. Кажется, вещь приказала долго жить: ткань порвалась не по шву, а как-то в бок, и пятно от гудрона, увы, не подлежало выведению. Костюм было страшно жалко. Это был самый парадный костюм в ее гардеробе и торжественно именовался «деловым летним». Был еще «деловой зимний», но сейчас он ей не помощник, как говорится, не сезон.