Дмитрий Путилин - Старый Кёнингсберг. Книга 2. Часть 2

Завершив текущие дела в офисе, Александра вызвала такси, и когда машина прибыла девушки вышли на стоянку бизнес – центра. Знакомый автомобиль с оперативниками стоял в самом дальнем углу, внедорожник наблюдателей в крайнем ряду слева. Девушки сели в такси, и три машины, соблюдая дистанцию, последовали друг за другом по проспекту.

Художественная галерея занимала два зала. В первом были выставлены картины в основном различные пейзажи, среди которых в первую очередь бросались в глаза изображения насыщенно багровых закатов и нежных сиреневых рассветов. Натюрморты занимали другую стену. Посетители медленно прохаживались вдоль картин, временами останавливаясь, внимательно разглядывая их и оценивая. Одна компания довольно шумно обсуждала достоинства одного пейзажа с медведями на первом плане, споря о том – копия это известной картины, или обыкновенный плагиат.

Владелец художественной галереи подошел к девушкам, когда они рассматривали картину, на которой была изображена река в роскошных зеленых коврах по берегам, с алмазным отражением лучей полуденного солнца на мелких переливах волн, с прозрачной далью за деревьями на берегу.

– Есть у нас один художник любитель водных пейзажей, реки пишет, озера и моря, и при этом красок не жалеет, и его картины охотно покупают, – произнес он и пригласил девушек в свой кабинет.

Туда вел из зала не очень широкий и короткий боковой коридор. В самом кабинете, довольно просторном, с двумя широкими окнами, стоял массивный стол, несколько стульев и кожаный диван вдоль стены. Видимо здесь совершались торговые сделки с клиентами.

– Присаживайтесь, – предложил Ростислав, указывая на диван, а сам подошел к столу и боком сел на его угол.

– Мы собственно к вам с одним вопросом , – сказала Александра, продолжая стоять, – Как это случилось с Игорем?

– Я не знаю подробностей, сам он пока ничего рассказать не может. Знаю только то, что была драка, которую увидела из окна одна женщина, она вызвала полицию. Когда те приехали, хулиганы уже разбежались, а Игорь лежал без сознания.

– А что говорят врачи? – спросила Людмила.

– Состояние стабильно тяжелое, – вздохнув, ответил владелец галереи, – Сломанное ребро глубоко проникло в плевральную полость и повредило легкое, он на искусственном дыхании и в коме.

– И какой прогноз? – спросила Людмила почему – то понизив голос до шепота, как будто художник в своем тяжелом состоянии находился рядом.

– Жить будет! – с бодрым оптимизмом в голосе произнес Ростислав.

– За что это его так искалечили? – поинтересовалась Саша.

– Сам хотел бы узнать ответ на этот вопрос, – ответил друг художника , и его сильные мускулистые руки непроизвольно сжались в кулаки.

– Есть мнение, что его наказали участники игры в тотализатор за подтасовку данных, – сообщила ему Саша.

– В каком это смысле? – привстал со стола Ростислав.

– В том , что он делал ставку на другую девушку, а когда Людмила оказалась похожей на натурщицу Рафаэля, с которой он писал Сикстинскую Мадонну, первоначальное описание было изменено под её внешние данные.

– Это наглая клевета, – вскипел Ростислав, – Если на то пошло, то Игорь вообще в этой игре в тотализатор отнесся сначала скептически, он не хотел делать ни каких ставок, а потом засмеялся и сказал – Сикстинская Мадонна. Он был уверен, что встретить похожую на нее девушку нет никаких шансов.

– Тогда за что же его так? – в раздумье произнесла Александра и предположила, – Может он проявлял излишний личный интерес к женщинам, с которых портреты писал?

– Вы это на что намекаете? – возмутился Ростислав, выпрямляясь в полный рост перед ней, – Он вообще не по этой части! И с клиентками вел себя очень корректно!

Александра положила ему руку на плечо, стряхивая невидимую пылинку, и негромко ответила:

– Я вовсе не намекаю, и в мыслях не было! Просто я видела в интернете его работы, в основном мужские портреты, женских немного, и среди них только одна настоящая красавица, которая могла заинтересовать его и не только его.

– Которая из них? – настороженно спросил Ростислав, слегка отступая назад.

– Под светскую даму девятнадцатого века написана, черное бархатное бальное платье, шикарное бриллиантовое колье ручной работы, прическа а-ля Натали Гончарова.

– Ах, эта! Точно красивая! – облегченно вздохнув, отозвался друг художника и насмешливо улыбнулся, – Только вы не правы, она приезжала в студию в сопровождении молодого мужчины, и он всегда присутствовал во время сессии, фактурный такой, высокий красавец на Аполлона похож. Потому я эту пару и запомнил. Игорь даже предложил ему позировать, написать его в тунике, но тот отказался.