Ричард Пратер - Эффект Эмбера

– Минуточку. Вы все это выдумываете прямо на ходу, не так ли? Требуется что-нибудь более убедительное, чтобы я мог поверить...

– Я не знаю, как лучше это описать, знаю только, что все это было ужасно. Вдруг он издал смешной хрюкающий звук, похожий на х-р-р-р, и повалился на пол. Он так и лежит там. Думаю – мертвый.

– Видимо, я чего-то не усек. Где этот мужчина?

– В моем номере. Лежит в холле.

– Вы хотите сказать здесь, в «Спартанце»? В таком же холле, как этот?

– Ну конечно. Иначе как бы я прибежала к вам в таком виде? О Господи! Я и забыла, что на мне... Вы, наверное, подумали, что я – чокнутая!

– Нет, нет. Я так не думаю. Теперь давайте об этом мертвеце...

– У вас не найдется чего-нибудь накинуть? Ну, какого-нибудь халата или рубашки?

– Конечно, найдется. Итак, этот мужчина скончался, говорите?

– Судя по всему, да. Он выглядит абсолютно мертвым, но я не очень разбираюсь в этом. Вы-то, наверное, сразу поймете, да?

– Да, конечно. Итак, сейчас он лежит мертвый, или просто вырубившийся, в вашем номере. Правильно?

– Да, но я почти уверена, что он умер до того, как упал, или в момент падения. Потому что, лежа на полу, он, по-моему, не ворочался, не шевелился, даже не дышал. Просто лежал там голый.

– Голый? Поначалу вы умолчали об этом.

– Разве?

– Ну, а если говорили, то я, должно быть, пропустил это мимо ушей.

– Ну да, голый. Это-то меня больше всего и напугало. Я не знала, что делать. А потом вспомнила о вас, мистер Скотт.

– Вполне логично. Зовите меня просто Шелл, угу? Ну что же, сейчас, наверное, следует взглянуть на вашего визитера, проверить, не обнаруживает ли он каких-либо признаков жизни...

– Так вы дадите мне халат, мистер Скотт?

– О да! Конечно. Зовите меня Шелл. Понимаете, я – не полицейский, а всего лишь частный сыщик. Но если бы я был полицейским, то непременно счел бы несколько странным тот факт, что этот джентльмен появился в вашей квартире голым, да и вы сами... э... извините...

– Все очень просто, мистер... Шелл. Я как раз принимала ванну, а когда вышла, обернутая полотенцем, – нате вам, он тут как тут! В гостиной, я хочу сказать. Я уже говорила вам, что он мне заявил, что собирается меня убить, и все такое прочее. Он и в самом деле намеревался это сделать! Я страшно испугалась, стала метаться по комнате, вот тогда-то полотенце и упало. И он решил изнасиловать меня.

– Именно в этот момент, вы говорите?

– Он сказан, что раз уж мне все равно суждено умереть, то какая разница? И если я не буду противиться – подумать только – не буду противиться! – то моя жизнь продлится чуть дольше. Он скинул с себя одежду и некоторое время стоял, уставившись на меня, разинув рот. Совсем как вы сейчас.

– А? Н... да. Продолжайте, пожалуйста.

– Это все. Потом он издал странное «х-р-р-р» и вдруг упал. Пожалуйста, дайте мне халат или что-нибудь еще, мистер Ск... Шелл. У меня до сих пор перед глазами этот страшный мужчина с выпученными глазами и перекошенным ртом...

– О да! Конечно! Одну минутку.

Я бросился в спальню – самую дальнюю из трех комнат. Однако не затем, чтобы искать халат для моей непрошеной гостьи. Вместо этого я прошел по черному ковру к огромной кровати и присел на край. Некоторое время я сидел так, качая головой взад и вперед подобно безмолвному колоколу.

Ничего подобного я не слышал за всю свою жизнь. Мертвец. Голый. Хрюкнул разок – и рухнул на пол.

Ладно. Сделаю то, о чем просит эта леди. Осмотрю ее номер и скоропостижно откинувшегося насильника. Скорее всего там вообще никого нет, трупа, во всяком случае. Вполне возможно, что там меня поджидают трое верзил с пушками и дубинками, не очень-то задумывающиеся об уязвимых свойствах моей натуры.

Но, черт побери, кто бы они ни были, они выбрали самый очаровательный таран, чтобы пробить брешь в моей обороне. Эта незнакомка – самая красивая, самая изысканная из всех женщин, встречавшихся на моем пути когда-либо. Пожалуй, некоторые из моих бывших подруг могли бы сравниться с ней красотой, но только ей одной было присуще такое гармоничное сочетание красивого лица, безупречной фигуры, призывного взгляда, сладострастных губ и чарующего мелодичного голоса.

«Как было бы здорово, – думал я, – если бы все, что она рассказала, оказалось правдой, и я кинулся бы ей на помощь и завоевал ее признательность и все, что к ней прилагается...» Но, даже отбросив все явно сомнительные моменты, сегодня мне следует быть предельно осторожным, так как день уже сам по себе выдался необычный.