Ирина Ребони - Мэзон

– Я не понимаю, как такое могло случиться! – воскликнул он. – Мать была очень внимательной, а улочка тихая.

– Кто ее сбил? – спросила Вика.

– Если бы знал, кто, то задушил бы собственными руками, – вырвалось у него.

Оказывается, виновника наезда пока не нашли. Свидетели видели, что ее сбил старый джип с затененными стеклами. Самое странное, что Евгения Петровна еще не успела выйти на проезжую часть, она стояла на тротуаре. Машину уже обнаружили, но она числится в угоне, поэтому найти виновника будет трудно.

Вика будто очнулась от глубокого сна. Евгению Петровну сбили умышленно! – дошло до нее. Неужели она как-то причастна к тому, что случилось с Васькой? Вика вспомнила, в каком та была состоянии, когда узнала о смерти своей начальницы. Неужели Евгения Петровна знала какую-то тайну? Но что же это такое? А вдруг еще будут жертвы?

Антон рассказал о своем общении с милицией. Им до сих пор не удалось обнаружить никаких конкретных зацепок. «И не удастся, – подумала Вика. – У них все продумано». Кто эти «они» она не знала, но подозревала, что «они» где-то рядом.

Вечером Вика сидела перед телевизором, пытаясь вникнуть в проблемы Миранды. Та по-прежнему была великолепна, а отвергнутый поклонник продолжал строить ей козни.

– Просто бред какой-то, – вслух сказала Вика и переключилась на новости, но и там ничего хорошего не услышала.

– Просто бред какой-то, – повторила она и выключила телевизор.

Позвонил Витя.

– Тут все так запущено, – хмуро сказал он, – что снаскоку справиться не удастся.

– А как же твои гениальные мозги? – напомнила Вика.

Он ответил, что не может включить их на полную мощность, так как постоянно думает о ней и скучает

– Ты уж постарайся, – попросила она.

– Есть, госпожа директор!

Вика долго не могла уснуть, но мысли о Виталике и Вите были здесь ни при чем. Ее терзало совсем другое. Она была уверена, что наезд на Евгению Петровну – не случайность. Может быть, следует поделиться подозрениями со следователем? Она вспомнила разговор с Тамарой Алексеевной и отбросила эту мысль. Та просто окинет ее насмешливым взглядом. Какие основания у Вики так думать? На первый взгляд – никаких. На самом деле основания есть. Надо хорошо знать Евгению Петровну, чтобы правильно оценить ее реакцию на Васькину кончину. Если ей все-таки удастся донести до следователя свои мысли, то на Евгению Петровну падет подозрение, правда, неизвестно в чем. А если ее поведению есть другое, вполне невинное объяснение? Получится, что Вика запятнает ее имя, когда та уже не может оправдаться.

Вика долго ворочалась в постели, пока не решила, что попробует во всем разобраться сама. Она хорошо знает всех работников офиса, большинство из них прошло через ее руки при приеме на работу. И начнет она с Травникова. Его реакция на гибель Евгении Петровны была, пожалуй, слишком сильной, но главное – во время банкета он покинул офис через десять минут после Васьки. Возможно, это что-то значит.

И с самого утра Вика приступила к осуществлению своего плана. У нее были неплохие отношения с Верой Ломакиной из коммерческой службы, настолько неплохие, что они поздравляли друг друга с днем рождения, а однажды Вика была у нее в гостях.

Раскидав самые срочные и важные дела, Вика отправилась в коммерческий отдел, повод пойти туда она придумала. В их отделе были две вакансии, и Вика решила, что следует кое-что подкорректировать в тесте для кандидатов.

Вера встретила ее поздравлением с новой должностью, но Вика отмахнулась. В данных обстоятельствах ее назначению можно только посочувствовать. Вера послушно посочувствовала, потом стала расспрашивать о похоронах. Внутри у Вики затикали часы. Дел невпроворот, а она тратит время на пустую болтовню. Она незаметно перевела разговор на Петра Алексеевича.

– После той истории с заявками, – шепотом сказала Вера, – он стал сам на себя не похож. Дергается из-за любой ерунды.

– Еще бы! – воскликнула Вика. – Фирме его нерадивость дорого обойдется. Я просто удивляюсь, что Фельдмаршал его не уволил.

Вера еще больше понизила голос:

– Он хотел его уволить. Я слышала, как они разговаривали перед банкетом на повышенных тонах. – Вика насторожилась. – «Ты хочешь меня по миру пустить!» – кричал Фельдмаршал. А Петр Алексеевич пробурчал, что готов хоть сейчас написать заявление.

– И где заявление?

Этого Вера не знала, но предположила, что после Васькиной кончины всем стало не до того.