Анастасия Кильчевская - Улыбка ей не к лицу

Поляковский позвонил Петюне Храпову, их доморощенному компьютерному гению.

– Привет коллега, по работе соскучился? Так вот тебе небольшое задание. Узнай все, что сможешь, о Людмиле Старостиной. Ну ладно, не буду тебя отвлекать, – быстро сказал Юрий и повесил трубку.

На другом конце провода лейтенант Храпов даже сказать ничего не успел в ответ, только удивленно посмотрел в монитор и пожал плечами.

Поляковский созвонился с участковым и услышал, что найти свидетелей не удалось. Капитан Лапицкий тоже ничем его не порадовал.

Оставалась последняя надежда, на эксперта-криминалиста Валюшкину. Но положа руку на сердце, Юрий чувствовал, что и Елена Михайловна его ничем не обнадежит. Так и вышло, как он предполагал.

– Юрий, не ждите от меня волшебства, – сразу остудила она следователя.

– Причина смерти-механическая асфиксия. Женщина была задушена кожаным широким ремнем около часа ночи, плюс-минус пол часа. В крови убитой алкоголь соответствующий одной бутылке вина. Содержимое желудка слишком разнообразно, убитая явно была на банкете. Я все отразила в отчете. На одежде, в области живота и промежности следы спермы, соответствующие второй группе крови. Образцов убийцы в нашей базе нет. И еще, спермы так мало, что я полагаю преступник даже не раздевался, а семяизвержение произошло прямо через одежду. Он очевидно даже не успел расстегнуть портки от возбуждения. У меня все, – отчиталась Валюшкина

– Спасибо, Елена Михайловна, будем искать, – грустно произнес Юрий и повесил трубку.

Следователь включил электрический чайник, насыпал в большую кружку, с изображением английского бульдога, две ложки кофе, четыре сахара и только хотел порадовать себя вкусным напитком, как раздался звонок.

– Поляковский, быстро зайди ко мне! – приказал его руководитель – полковник Данилов. Мужик он был неплохой, но весьма колоритный: высокий, худой, с вытянутым черепом, непропорционально длинными руками и дурацкими усами, рыжеватого цвета, начальник имел кличку Таракан. Когда он сердился, подчиненные с трудом сдерживали смех, настолько комичным полковник выглядел в гневе. У Таракана было любимое выражение: «Прозвучим на весь город!» Данилов его употреблял всякий раз, как только ситуация выходила из-под его контроля. Эту сакраментальную фразу он произносил с таким трагизмом в голосе, словно драматический актер со сцены провинциального театра, при этом полковник таращил глаза и упирался о стол сжатыми кулаками. Весь Следственный Комитет взял его фразу на вооружение, сотрудники ее употребляли по любому поводу: сын в школе подрался, сам на работу проспал, не сдал в срок отчет, выпил лишнего накануне и т.п.

Таракан строгим голосом приказал Поляковскому сесть, внимательно смотрел на него около минуты, а потом уже по-человечески спросил:

– Ну что там, по ночному убийству? Мне уже журналюги звонили, руки у них зудят, накропать поскорее статейку, другую о серийном убийце и нашем бездействии и некомпетентности.

– Не буду обнадеживать Вас, но пока вырисовывается глухарь. Ни одной зацепки, ни одного свидетеля, даже следов обуви и тех нет возле трупа. Мне не понятно, что у него на ногах было одето, – обрисовал обстановку Юрий.

– Выходит будем ждать следующую жертву, – вздохнув произнес Таракан, озвучив Юрины мысли.

– Прозвучим мы на весь город! Что скажут в Главке? А если еще журналюги распишут все под Хохлому… Даже подумать страшно! – покачал он головой, уже предвкушая неприятные последствия для себя.

– Ладно, иди работай. А может все-таки не серийный убийца? – с надеждой произнес Таракан в спину майора.

– Из всех вещей убитой похищена только губная помада, а на ней были золотые украшения и деньги в кошельке остались. Так кто это еще может быть, если не серийный убийца? – ответил Поляковский, выходя из кабинета начальника.

– Ну да, ну да, – тоскливо пробубнил Таракан.

Юрий, сидя за рабочим столом, обдумывал свои дальнейшие действия.

– Зацепок нет никаких, но что-то же предпринимать необходимо. Встречусь сегодня с ее подругами, с которыми они отмечали День рождения, вдруг они что-то подскажут, – размышлял он вслух.

Поляковский созвонился с тремя женщинами-приятельницами Людмилы и они пообещали приехать часа через три, когда уладят дела на работе.

Следователь за это время решил подъехать в школу, где преподавала Людмила Старостина, и поговорить с ее коллегами и начальством.