Татьяна Самойлова - Любовь с изъяном

Дома ничего не поменялось. Никакой полиции с мигалками и обыском, ни причитающей матери о том, что стены в крови, ни укоризненных взглядов и шепота соседей. Все тихо и спокойно. Войдя в комнату, он осмотрелся. Красные стены его уже перестали пугать. Пугали только последствия их обнаружения посторонним взглядом. Немного полежав, он поворочался и когда начало темнеть, вышел и пожелал спокойной ночи матери, ссылаясь на усталость.

– А эта-то твоя не звонила? – спросила она собирающегося зайти в дом сына. Борис вздрогнул. Ему вдруг показалось, что она все знает и специально пытается вывести его на откровенность такого рода вопросами.

– Нет. А зачем ей мне звонить? У нее новый любимый. С ним, наверное, лежит.

– Мне мать ее звонила.

– Мне тоже. Я ей все объяснил, но потом трубку бросил и не подходил. Не очень хочется выслушивать о святости ее дочурки и о том, что она не могла так со мной поступить.

– Ну и правильно! Я ее вообще, куда подальше послала и сказала, что бы их гнилая семейка, вместе с шалавой дочкой, больше нас не беспокоили.

– Хотя знаешь… – Борис внезапно придумал еще один хитренький ход, – Она мне сказала, что дозвониться не может до Леры. Я попробую позвонить, что бы она матери ответила, может с моего номера трубку возьмет.

– Ты сдурел, что ли совсем? – недовольно возразила Марина Константиновна, – Тебе больше всех надо? Пусть сама свою девку распутную ищет. А то она будет трахаться со всеми подряд и в койку прыгать, где заплатят побольше, а ты ей названивать будешь!

– Я просто ей скажу, что бы она тете Оле позвонила. Она же не виновата, что у нее дочь гулящая.

– Не виновата! – хмыкнула мать, – Как это не виновата? Кто нормально воспитывает, у того и дети нормальные вырастают. А эта воспитала, черт знает что и не виновата! – Увидев, что Борис достает телефон и начинает набирать номер, она сморщилась и со словами: «Тьфу, никакой гордости», – удалилась в гостевой дом.

А Борис набрал Лерин номер и, услышав «Абонент недоступен», удовлетворенно выдохнул. Телефон спокойно плавал вместе с Лерочкой. И он, недолго думая, написал ей СМС: «Позвони матери. Срочно». Через несколько минут сделал еще пару звонков, а потом снова написал: «Я понимаю, что ты не хочешь со мной разговаривать, впрочем, как и я с тобой. Но мать здесь не причем. Сдвинь, хоть на пару минут, свои ноги и позвони матери. Она волнуется». Довольный собой, мужчина положил телефон в карман и пошел в дом.

Когда на улице стало совсем темно, Борис переоделся в принесенные Лерины вещи, вышел во двор, вытащил из старого сарая канистры с бензином и стал поливать свой дом, не забыв плеснуть и внутрь. Чтоб наверняка. Затем тихонько вышел из дома и уже собрался выйти за калитку, как вдруг услышал голос матери:

– Ах, ты шалава! Ты чего сюда приперлась! Что тебе здесь надо?! Я сейчас тебе башку твою пустую оторву!

Борис всполошился и со всех ног, не смотря маленький размер женских туфель и каблуки, выбежал вон со двора. Он слышал, как Марина Константиновна выбежала за ним и кричала, что-то вслед. Затем ее голос стал отдаляться, а вскоре и совсем пропал. Забежав в лес, он отдышался и снял себя женскую одежду. Посмотрев на пеструю юбку, он повертел ее в руках и бросил на землю. Затем чиркнул зажигалкой и поднес пламя к некогда нужным вещам. Бросив туда же футболку и шляпку, он стал смотреть, как пламя пожирает одежду. Туфли в огонь он не стал класть, так как понимал, что полностью они не сгорят, а просто расплавятся. Раскопав неглубокую ямку, он положил обувь туда и аккуратно закопал. Убедившись, что от вещей ничего не осталось и опознать их невозможно, он сорвал ветку и стал подметать былые улики, словно веником. Затем осмотрелся и пошел торопливым шагом к дому. Он старался идти очень тихо и молил только об одном, чтобы его никто не увидел из соседей. Но, окна были во всех домах темными, и это говорило о том, что их хозяева, спокойно почивают в своих постелях, и им нет никакого дела до бредущего по улице мужчины.

Подойдя к своей калитке, он незаметно прошмыгнул в дом и снова стал разглядывать окровавленную комнату. Поняв, что придуманный план надо приводить в действие, он снова вышел на улицу. Заглянув в окна гостевого домика, Борис убедился, что мама спит. Затем, надел перчатки и взял, стоявшую неподалеку, канистру бензина. Плеснув через открытое окно часть жидкости, он стал поливать свой дом снаружи. После чего взял еще одну канистру и прошелся по стенам еще раз, налив небольшую часть, в большую, наполненную водой бочку, стоявшую возле дома. После чего зашел в дом. Подойдя к окну, он чиркнул спичкой и кинул ее вниз. Но, к его огромному сожалению, пламя погасло, не успев долететь до земли. Вторая попытка тоже не дала нужного результата. Тогда он принял решение, поджечь крыльцо. Но это был опасный момент. Если бы пламя началось с окна, то он бы выбежал на улицу через дверь. А теперь придется поджигать дверь, чтобы вылезти через окно. И вот здесь вопрос, успеет ли? Сгорать заживо не входило в его планы, а во время начала пожара нужно находиться внутри дома, а никак не снаружи. Иначе это вызовет лишние подозрения. Но тут у находчивого мужчины возникла идея, которая полностью снимет с него любые подозрения. Он вернулся к окну, достал пачку сигарет и закурил. Бросив тлеющих окурок через окно, он сел на кровать и стал ждать. Этот вариант должен сработать. Главное, успеть выбежать. Ожидание было недолгим. Совсем скоро он услышал характерный треск и увидел отблески огня, освещающие окно. Быстро поднявшись, Борис подошел к двери, открыл ее и оторопел. Вход был перекрыт огненной стеной: «Как же быстро огонь обхватил весь дом», – подумал перепуганный мужчина, и, понимая, что назад пути нет, закрыл глаза и проскочил через огненный выход. Сильный запах гари, ударил в нос, глаза заслезились и он почувствовал острую жгучую боль по всему телу. Поняв, что пламя захватило и его, Борис закричал, упал на траву и стал валяться на ней, пытаясь сбить с себя огонь. Наконец, ему это удалось. Но он не сразу это понял, так как невыносимая боль окутывала все тело. Крича, словно раненый зверь и стуча руками и ногами по земле, Борис не заметил, как из гостевого домика выбежала перепуганная мать.