Дэшил Хэммет - Дивиденды на смерть. Смерть на ипподроме. Золотая подкова

В ту же минуту из задних дверей появилась Лэйла и кинулась мне на шею:

— Снова приехал гульнуть?

— Нет, ответил я, отводя её в сторону от кабин. — На этот раз по делу. Где Эд?

— На севере. Его жена протянула ноги, и он отправился подобрать то, что осталось после нее.

— Тебе это неприятно?

Еще как! Ужасно неприятно, что мужик загребет кучу.

Я взглянул на неё краем глаза, что должно было изображать хитрый взгляд:

— Надеешься, что Эд привезет эту кучу денег тебе?

Она мрачно посмотрела на меня:

— Тебе-то какое дело?

Я загадочно усмехнулся:

— Могут случиться две вещи: Эд или даст тебе отставку, о чем он уже подумывал, или вынужден будет выложить всё — до последнего цента, чтобы спасти свою шкуру…

— Проклятый лгун!

Ее правая рука лежала на моей левой. Молниеносным движением она сунула руку под короткую юбку. Я оттолкнул ее. Нож, который она успела вытащить, с силой вонзился в стол. Это был нож с широким толстым клинком уравновешенный таким образом, чтобы его можно было бросать в цель.

Она рванулась назад, ударив меня острым каблуком в лодыжку. Я протянул руку ей за спину и схватил её за локоть как раз в тот момент, когда она выдрала нож из столешницы.

— Что здесь творится, черт побери?

Я поднял глаза.

По другую сторону стола, зловеще глядя на меня, широко расставив ноги и упершись кулаками в бока, стойл мужчина. Он был высокий и жилистый, с широкими пленами, из которых тянулась длинная худая желтая шея, поддерживавшая маленькую круглую головку. Его глазки, очень близко посаженные над крошечным расквашенным носиком, напоминали черные пуговки на туфлях.

— Это ещё что за выходки?! — зарычал на меня этот тип.

Он выглядел слишком опасным, чтобы пускаться с ним в разговоры.

— Если ты официант, — сказал я, — то принеси мне бутылку пива и что-нибудь для девушки. А если не официант, проваливай отсюда.

— Я тебе сейчас…

Девушка вырвалась из моих рук и перебила его:

— Мне виски.

Он оскалился, ещё раз показав свои грязные зубы, и медленно удалился.

— Кто это такой?

— Лучше держись от него подальше, — посоветовала она, не отвечая на мой вопрос. Потом она спрятала нож под юбку и повернулась ко мне: — Что это ты нес насчет того, что у Эда проблемы?

— Читала в газете о тех убийствах?

— Да.

— Тогда мне нечего тебе объяснять. Единственный выход для Эда — свалить всё на тебя. Но я сомневаюсь, что ему это удастся. А если не удастся, с ним всё кончено.

— Ты что, спятил?! — крикнула она. — Уж не настолько ты был пьян, чтобы не знать, что в момент убийства мы оба были с тобой, в этом самом месте.

— Я не настолько спятил, чтобы не понимать, что это ещё ничего не доказывает, — возразил я. — Уверен, что вернусь в Сан-Франциско с убийцей, прикованным к моему запястью.

Она расхохоталась. Я тоже рассмеялся и поднялся с места.

— Ещё увидимся, — проговорил я, направляясь к двери.

Вернувшись в Сан-Диего, я отправил телеграмму в Лос-Анджелес с просьбой прислать ещё одного агента. Потом перекусил и провел вечер, поджидая в своем номере Гормана.

Он пришел поздно, от него несло мескалем на расстояние от Сан-Диего до Сент-Луиса и обратно, но голову он сохранил свежую и ясную.

— Мне уж показалось, что придётся доставать пушку, чтобы вытащить тебя из той норы, — улыбнулся он.

— Оставь меня в покое, — велел я. — В твои обязанности входит лишь наблюдение за происходящим. Что ты успел заметить?

— Когда ты смылся, девица и тот долговязый уселись голова к голове и принялись шептаться. Они были здорово взволнованы, очень нервничали. Потом он выскользнул из заведения, я последовал за ним. Он пошёл в город и отправил телеграмму. Я не мог приблизиться к нему настолько, чтобы увидеть, кому она адресована. После этого он вернулся в бар.

— Кто такой этот долговязый?

— Судя по тому, что я успел услышать, не особенно приятный тип. Зовут его Флин Гусиная Шея. Он вышибала и выполняет в заведении разные поручения.

Значит, Гусиная Шея исполнял в «Золотой подкове» обязанности стража порядка, а я его не видел на протяжении всех трех дней нашего загула? Не мог же я быть настолько пьян, чтобы не запомнить такую гнусную рожу! И именно в один из этих трех дней были убиты миссис Эшкрафт и её слуги.

— Я телеграфировал в твое агентство и попросил ещё одного человека на подмогу, — сообщил я Горману. — Он свяжется с тобой. Передай ему девушку, а сам займись Гусиной Шеей. Сдается мне, что у него на совести три убийства, поэтому будь, осторожен.