Лидия Беттакки - Треснувшее зеркало для пленницы красоты

– Еизаветта, ты пойми меня правильно. У меня растут двое детей, которых мне придётся ставить на ноги. А я почти банкрот. Ты великолепная молодая женщина и заслуживаешь встретить мужчину, который тебя будет любить по-настоящему и женится на тебе. Ты ведь мечтаешь надеть белое платье. Сама не раз об этом твердила мне. А я не готов больше в своей жизни на шаг определённого рода, мне достаточно было брака с Кристиной, первой женой, – закуривая очередную сигарету, нервничал мой сожитель и шагал по комнате из угла в угол.

– Жан Карло, не вижу проблемы. Будем жить, как и жили до этого времени, – успокаивала я его. – Давай я также устроюсь куда-нибудь на работу. Я ведь понимаю, что тебе тяжело сейчас.

– Лиза, на какую ты устроишься работу? Разве что мыть полы, либо сиделкой. Я человек в обществе не последний, будет просто унизительно и не престижно для моей персоны иметь сожительницу, которая прислуживает уборщицей. Жизнь нам выстраивает определённые правила поведения по статусу. Ты должна меня понять. Я оплачу тебе билет на самолёт, и ты вернёшься к маме на родину. Сама ведь твердишь много раз, что соскучилась по маме и по родному городу.

– Значит, ты уже твёрдо решил расстаться со мной. Ну, что же, я настаивать не стану. Насильно мил не будешь. Только вот я в Украину возвращаться никак не хочу. Давай сделаем так. Моя приятельница-полячка, с которой я общаюсь на протяжении года, работает в больнице санитаркой и сиделкой. Но для того, чтобы попасть даже на такого рода работу, нужно окончить определённые курсы по специальности. Они стоят немало. Жан Карло, у меня к тебе просьба. Ты сможешь оплатить мне курсы и жильё на первое время моего обучения, а? – я решила мирно расстаться с сожителем и попросить его о последнем одолжении.

Немного поколебавшись, Жан Карло согласился. Я собрала свои вещи в чемоданы и переехала в другой город. Агнес встретила меня, помогла мне снять небольшую квартирку, и я пошла учиться на курсы. По окончании учёбы, получив диплом, я устроилась на работу в медицинский центр по реабилитации инвалидов. В основном это были люди, поступившие после аварий, пожаров и подобных происшествий. Зрелища были не столь приятные, но мне деваться было некуда, и я трудилась. Мыла несчастных мужчин и женщин с переломами, переодевала их и выносила за ними утку. Однажды к нам доставили одного парня. Он не увидел на охраняемом объекте, где трудился, открытый канализационный люк и угодил туда. Вследствие перелома у него начиналась газовая гангрена, и пришлось ампутировать ногу. Луиджи был необыкновенной красоты, словно киноактёр, или модель с обложки. Большие голубые глаза на его слегка смуглом лице вкупе с тёмными волосами придавали ему неповторимый шарм. Я поняла, что влюбилась. Мне, как ни странно, доставляло огромное удовольствие мыть его и переодевать. Молодой человек также проникся ко мне чувствами и вскоре предложил выйти за него замуж. Я сначала немного поколебалась, но вскоре согласилась. К тому же мои документы и вид на жительство подходили к концу, так что я рисковала остаться на нелегальном положении в стране, что могло грозить мне депортацией из страны.

– Доченька, может, тебе вовсе и ни к чему брак с калекой? – наставляла меня мама в очередном разговоре по телефону. – Ты же у меня вон какая красавица.

– Мамуля, и Луиджи также красив. Я же тебе высылала наши фотки.

– Да видела я, дочь. Вы, несомненно, красивая пара. Но он же ведь инвалид. И от этой горькой правды никуда не денешься. Ты пойми, что на тебе всегда хозяйство будет и обязанности. А жить на что вы будете?

– Мамуля, я ведь работаю. Да и родители у Луиджи очень обеспеченные люди. Со временем и он приловчится что-нибудь делать. Ведь сейчас существуют протезы, позволяющие орудовать ими, как своими ногами.

– Ой, дочка. Смотри сама. Но я хочу, чтобы ты была счастлива. Жаль, не смогу на свадьбу приехать к тебе. Я себя плохо чувствую, не выдержу перелёт в самолёте. Ты мне на видео сними торжество и вышли потом, – мамин голос задрожал, и я поняла, что она плачет. Бедная моя мамочка! К единственной дочери и то не сможет прибыть на свадьбу.

– Хорошо, мамуля. Как скажешь. Но мне будет тебя не хватать.

На мои глаза тоже навернулись слезы, и я попрощалась с мамой. Вскоре мы с Луиджи поженились. Мы не стали затевать шумную свадьбу, а просто устроили небольшое торжество с красивым ужином в ресторане, куда были приглашены лишь самые близкие и родные люди Луиджи. К тому времени он уже имел новый протез, разработанный по современным новейшим технологиям, и мог почти свободно передвигаться без костылей. Луиджи начал подрабатывать скульптором и делал чеканки прямо в своей лаборатории в гараже. Но наступили кризисные времена, его произведения стали невостребованными и никому не нужными. А нам приходилось оплачивать съём жилья, питание, прочие мелкие расходы. Родители помогали, чем могли, но средств катастрофически не хватало. К тому же на тот момент сократили и меня. Я встала на биржу труда, полгода мне выплачивали небольшое пособие по безработице. Однажды я, вернувшись из супермаркета, обратила внимание, что у Луиджи как-то странно блестят глаза. Супруг сослался на недомогание и молча отправился смотреть телевизор. Вскоре в нашем доме стали появляться «друзья» Луиджи, весьма подозрительные на вид люди. Он всегда находил оправдание, объяснял, что это коллеги «по цеху», то есть скульпторы. В один день в отсутствие супруга я обнаружила в мусорном ведре странный свёрток. Развернув его, я увидела использованный одноразовый шприц. Так вот что происходит в последнее время с моим супругом! Он стал наркоманом. Я набрала номер своей, ставшей на тот момент близкой, подруги Ольги и поделилась с ней новостью.