Росс Макдональд - Неукротимый враг

— Какое отношение имеет Альберт Блевинс к похищению Хэккета?

— Не знаю, но какая-то связь должна быть. Женщина по имени Лорел Смит, скончавшаяся этой ночью, — жертва убийства — раньше называла себя Лорен Блевинс. Флейшер знал ее по Родео-сити пятнадцать лет назад. Примерно в то же время и в тех же местах колесами поезда отрезало голову одному неопознанному человеку. Вероятно, он был отцом Дэви Спэннера. Дело вел помощник шерифа Флейшер, который зарегистрировал происшествие как смерть в результате несчастного случая.

— А ты утверждаешь, что это было не так?

— Пока ничего не утверждаю. Есть и еще одна связь. Спэннер снимал квартирку у Лорел Смит и работал у нее, а я подозреваю, что они были гораздо ближе друг к другу, возможно, даже очень близки.

— Это он убил ее?

— Не думаю. Все дело в том, что и действующие лица и сами места действия начинают повторяться. — Я рассказал Вилли о вчерашней ночной сцене у пересечения железной и проселочной дорог. — Если бы нам удалось разговорить Флейшера и Блевин-са, то это дело мы могли бы закрыть в два счета. Особенно — Флейшера. Весь последний месяц он прослушивал квартиру Лорел.

— Думаешь, он ее убил?

— Вполне возможно. Или же знает, кто это сделал.

Мы подъезжали к городу, и Вилли сосредоточился на управлении машиной. Он поставил «ягуар» в подземном гараже на Геари-стрит. Я поднялся с ним в его офис, чтобы узнать, не звонил ли его человек, следящий за Флейшером. Оказалось, что звонил. Флейшер расстался с Блевинсом в пансионате и во время этого телефонного звонка находился в мастерской фотокопирования. Мастерскую эту он посещал уже во второй раз. Раньше он заходил в нее по пути в пансионат.

То же самое сделал и я. Мастерская ксеро— и фотокопирования размещалась в узкой лавчонке на Маркет-стрит и обслуживалась одним человеком. Когда я вошел, худой и кашляющий мужчина работал с копировальной машиной. За пять долларов он тут же рассказал мне, с чего Флейшер снимал копии. В первый раз была страница какой-то старой газеты, а во второй — еще более старое свидетельство о рождении.

— Чье свидетельство?

— Не знаю. Впрочем, минутку. Кого-то по имени Джаспер. По-моему, это не фамилия, а имя.

Я подождал, надеясь, что он припомнит что-нибудь еще, но тщетно.

— А что было в газете?

— Я не читал. Если бы я читал все, с чего снимаю копии, то давно бы ослеп.

— Вы сказали, что газета старая. Какого года?

— На дату я не посмотрел, но бумага сильно пожелтела. Пришлось обращаться с ней очень осторожно. — Он закашлялся и машинально закурил. — Это все, что я могу сообщить вам, мистер. А в чем, собственно, дело?

С этим вопросом я направился в пансионат Боумэна. Это было мрачноватое здание из серого кирпича, четыре ряда окон которого, разделенные равными промежутками, придавали ему сходство с локомотивным депо. К некоторым окнам со стороны улицы были приколочены деревянные ящики, служащие холодильниками.

В вестибюле собралось много пожилых мужчин. Любопытно, где находились женщины?

Один из мужчин сказал мне, что комната Альберта Блевинса на третьем этаже в конце коридора. Поднявшись по лестнице, я постучал в дверь. Хриплый голос спросил:

— Кто там?

— Меня зовут Арчер. Хотелось бы поговорить с вами, мистер Блевинс.

— О чем?

— О том же, о чем говорил тот человек передо мной.

В замке повернулся ключ. Альберт Блевинс приоткрыл дверь на несколько дюймов. Он оказался не особенно старым, однако прожитые годы упрямо клонили его к земле, а изборожденное морщинами лицо несло на себе печать постоянно преследующих неудач. Голубые ясные глаза смотрели на окружающий мир с тем непостижимо наивным выражением человека, которого так никогда по-настоящему и не допустили в общество других людей. Раньше таких можно было встретить в заштатных городишках, на дорогах, в пустыне. Сейчас их собрали в полых внутренностях крупных городов.

— А заплатите вы мне тоже, как тот человек?

— Это сколько?

— Тот человек дал мне пятьдесят долларов. Спросите у него самого, если мне вы не верите. — Ужасное подозрение вдруг исказило его лицо. — Слушайте, а вы не из службы обеспечения неимущих?

— Нет.

— Ну, слава богу. А то стоит тебе немного повезти, как ровно на эту же сумму они сокращают твое пособие, и плакала твоя удача.

— Ну, это они, конечно, зря.

То, что я согласился с Блевинсом, понравилось ему. Он открыл дверь шире и пригласил меня войти. У него была квадратная, три на три метра, комнатушка, в которой стояли стол, стул и кровать. Из единственного окна вниз спускался металлический желоб аварийного противопожарного выхода, словно корректорский знак, перечеркивающий орфографическую ошибку.