Сара Парецки - Заказное убийство

Я сидела, молча наблюдая за ней.

— Много ли вы знаете? — спросила она.

— Я знаю не очень много такого, что могу подкрепить доказательствами. Но у меня есть свои предположения. И я знаю наверняка, что ваш отец и Ярдли Мастерс вместе проводят какие-то махинации, в вашей квартире я нашла платежный бланк «Аякса». Я предполагаю, что домой принес его Питер, и одно из моих предположений состоит в том, что в этих махинациях используются платежные документы. Я знаю, что ваш отец знает Эрла Смейссена, и еще я знаю, что кто-то искал что-то очень ему нужное, а затем заподозрил, что оно находится у меня. Они переворотили вверх дном и мою квартиру, и мой офис. Я предполагаю, что они искали платежный бланк и делал обыск сам Смейссен или один из его парней.

— Смейссен — убийца? — спросила она резким, натужным голосом.

— Сейчас он преуспевает, поэтому сам не убивает, для этого у него есть специальные люди.

— И мой отец договорился с ним, чтобы он убил Питера? — Она смотрела на меня с вызовом, глаза ее были строги и сухи, рот перекошен. Так вот какой кошмар видела она каждую ночь. Не удивительно, что она не спала.

— Не знаю. Это одно из моих предположений. Вы знаете, отец любит вас, и он сходит с ума от беспокойства за вас. Он никогда бы сознательно не подверг вашу жизнь опасности. И он никогда сознательно не дал бы своего согласия на убийство Питера. Я думаю, что Питер поговорил напрямую с Мастерсом; Мастерс наделал в штаны и срочно вызвал вашего отца. — Я остановилась. — Это грязное дело, и мне трудно говорить о нем с вами. Но ваш отец знает людей, которые за определенную цену могут убрать кого угодно. Он пробился на самый верх профсоюза, где всегда царили весьма суровые нравы, и он должен знать подобного рода людей.

Не глядя в мою сторону, она устало кивнула:

— Я знаю. Раньше я отмахивалась от этого, но теперь я знаю. Стало быть, мой... мой отец назвал ему имя этого Смейссена. Это вы хотите сказать?

— Да. Я уверена, что Мастерс не сказал ему, кто именно пересек ему путь, — просто сказал, что кто-то проник в их тайну и его следует ликвидировать. Это единственное объяснение поведению вашего отца.

— Что вы хотите сказать? — спросила она не очень заинтересованно.

— Ваш отец пришел ко мне в прошлую среду; он назвался чужим именем и рассказал мне фальшивую историю, но он хотел вас найти. Он уже знал об убийстве Питера, и он был очень обеспокоен вашим бегством. Вы ведь обвинили его в убийстве Питера, не так ли?

Она опять кивнула.

— Глупо было даже пытаться выразить это в словах. Я была не себя от гнева, страха и горя. Мне было больно не только за Питера, но и за отца, и за профсоюз, ведь я верила, что это благородная организация и за нее надо бороться.

— Да, понимаю вашу боль. — Она ничего не ответила, и я добавила: — Ваш отец сначала не знал, что случилось, только через несколько дней он понял, что убийство Питера организовал Мастерс. И тогда же он понял, что и вы в большой опасности. И, поняв это, он уволил меня. Он уже не хотел, чтобы я вас нашла, потому что боялся, что я наведу этих убийц на ваш след.

Она опять посмотрела на меня.

— Я слушаю вас, — произнесла она все тем же усталым голосом, — я слушаю вас, но мне не становится легче. Ведь вы утверждаете, что мой отец, хотя и руками других, убивает людей и что это он убил Питера.

Несколько минут мы молча смотрели на речонку. Затем она сказала:

— Я, можно сказать, выросла в профсоюзе. Моя мать умерла, когда мне было три года. У меня не было ни братьев, ни сестер, и мы были с отцом очень близки. Он был героем в моих глазах, я знала, что он участвует во многих битвах, и он был героем. Я знала, что он должен бороться против боссов и что, если он сможет их побить, Америка станет лучшей страной для рабочих людей. — Она вновь безрадостно улыбнулась. — Звучит, как фраза из учебника по истории для детей. Это и в самом деле была история для детей. По мере того как мой отец поднимался все выше и выше, у нас становилось все больше и больше денег. Я всегда хотела учиться в Чикагском университете. Семь тысяч долларов в год? Никаких проблем. Пожалуйста. Я мечтала иметь собственную машину. Пожалуйста. Только назови марку. А ведь где-то в глубине души я верила, что герой рабочего класса не может иметь много денег, но заглушала в себе эту мысль. «Он заслужил это», — говорила я. А когда встретила Питера, я подумала, почему бы мне с ним не встречаться? Моему отцу даже не снилось иметь столько денег, сколько имеют Тайеры, а ведь это все незаработанные деньги. — Она опять замолчала. — Вот до чего доводят подобные рассуждения. А ведь меня должны были насторожить такие люди, как Смейссен. Они бывали у нас в доме, не часто, но бывали. Ты берешь газету, читаешь о каком-то гангстере, а он вот он, сидит пьет виски с твоим отцом. Так-то вот.