Росс Макдональд - Найти жертву

Женщина неуверенным шагом прошла в гостиную и оперлась на белый шелковый подлокотник дивана, слегка покачиваясь, словно деревце на ветру. Она провела рукой по лбу, и я увидел голубоватые вены на ее запястье.

– Дайте мне немного времени, хорошо? У меня в голове все еще звучит концерт Бартока. Мне не следовало ставить эту пластинку в таком состоянии. Я чувствую, как будто дважды овдовела за одну ночь. – Она подняла голову. – Как он был убит? Вы сказали, что в него стреляли?

– Да, в его кабинете в мотеле, не более часа тому назад.

– И я в числе подозреваемых?

– Только не для меня.

– Почему?

– Скажем, мне нравится ваше лицо.

– А мне оно не нравится, – отозвалась она с детской серьезностью. – У вас должна быть более веская причина.

– Значит, вы застрелили его?

– Нет. – Ее голос стал резким. – Но не думайте, что я чувствую горе. Это просто... растерянность. Я сама не знаю, что мне чувствовать. Не могу сказать, что сожалею о случившемся. Дон был плохим человеком. Впрочем, мне не на что жаловаться – я сама немногим лучше.

– Я бы не стал так разговаривать с полицейскими. Они смотрят на вещи просто и наверняка повесят на вас ярлык главного подозреваемого. В любом случае вам понадобится алиби. Оно у вас имеется?

– На какое время?

– Примерно на последний час.

– Я просто сидела дома.

– И никого с вами не было?

– Никого. Час с лишним я слушала пластинки. А до того, наверное, около часа собирала бусинки. Я рассыпала жемчуг на крыльце. А когда собрала их, то сразу же выбросила. Безумная выходка, правда? – Она прижала пальцы к вискам, гладким и хрупким на вид, как яичная скорлупа. – Дон всегда говорил, что я сумасшедшая. По-вашему, он был прав?

– По-моему, вы хорошая женщина, которой пришлось много страдать. Мне жаль, что ваши беды на этом не кончились.

Я коснулся голубой саржи на ее плече. Она не отстранилась, сидя прямо и сдерживая слезы.

– Не надо мне сочувствовать – я к этому не привыкла. Мне кажется, я бы предпочла, чтобы меня обвинили в убийстве Дона. Возможно, я чувствовала бы себя менее опустошенной, если бы в самом деле застрелила его.

– А если бы вы это сделали? Вы бы стали это отрицать?

– Не думаю, – медленно ответила она. – Честность – одна из немногих моих добродетелей. Возможно, единственная.

– К чему так унижать себя?

– Я привыкла к тому, что меня унижают, и притом делают это мастерски. Дон становился настоящим садистом, когда у него было плохое настроение. А это случалось очень часто. – Она на секунду зажмурила глаза. – Я тоже бывала жестокой, что греха таить. Правда в том, что когда он этой ночью ушел из дома... Дон оставил меня, мистер Арчер, и я хотела убить его. Я четко представляла, как иду за ним на улицу и стреляю ему в спину. Будь у меня оружие, я могла бы это сделать. Хотя толку от этого не было бы никакого, верно? – Ее глаза блеснули, как темно-голубые огоньки. – Вы знаете, кто убил его?

– Трудно сказать. Джо Саммер была на месте преступления...

– Эта его похотливая маленькая брюнетка?

Я кивнул.

– Она сбежала в украденной машине. Но это не доказывает, что она его убила.

– Была бы ирония судьбы, если бы она это сделала. Впрочем, вся ситуация выглядит ироничной. Дон уехал, чтобы начать новую жизнь. Vita nuova [4]. – Миссис Керриган горько усмехнулась.

– Ситуация не так иронична, как кажется. Ваш муж был замешан в преступлениях. В таких обстоятельствах насильственная смерть неудивительна.

Это вывело ее из апатии, на что я и надеялся. Она резко поднялась.

– Дон был замешан в преступлении? Должно быть, вы ошиблись.

– Я не ошибся. Джо Саммер тоже в этом замешана, если это вас может хоть как-то удовлетворить. Вы слышали о краже грузовика?

– Да. Шериф приезжал вечером.

– Что ему было нужно?

– Не знаю. Меня не было в комнате, когда они разговаривали. Судя по голосам, они спорили. Очевидно, Дон одержал верх.

– А вы не слышали, о чем они спорили?

– Нет. Когда Брэндон... когда шериф Черч уходил, я спросила у него, в чем дело. Он рассказал мне об украденном грузовике.

– Вам показалось, что он подозревает вашего мужа?

– Нет. Он был очень сердит, но ничего не говорил о Доне.

– Когда он был здесь?

– Около десяти.

– Вы с шерифом на «ты»?

– Ну, вообще-то да, если это имеет значение. Брэндон много лет был близок с моей семьей. Наши отцы дружили.

– Насколько я понимаю, Черч выбрался наверх с самого дна?

– Его отец был парикмахером, если вы это имеете в виду. Но это не мешало моему отцу дружить с ним. – При словах об отце ее лицо изменилось – стало жестче и в то же время утонченнее. – Отец был демократичным и щедрым человеком. Он помог Брэндону поступить в колледж.