– Не имеет значения.
– Для меня имеет. Я очень сожалею.
Голова женщины склонилась над столом. Гладкие светлые волосы были зачесаны назад, подчеркивая ее красоту.
– Могу я еще что-нибудь сделать? – спросила она. – Вызвать полицию?
– Это сделают в больнице – так полагается по закону. Спасибо за помощь, миссис Керриган.
Женщина проводила меня до двери – ей явно было стыдно за свою первоначальную реакцию.
– Должно быть, для вас это было ужасно. Он ваш друг?
– Он мне никто. Я нашел его на дороге.
Женщина коснулась моей руки, словно желая установить контакт с реальностью, но тут же отдернула руку, как будто этот контакт испугал ее. Она смотрела на мою грудь. Опустив глаза, я увидел у себя на груди высыхающее пятно в том месте, где ее касалось окровавленное лицо незнакомца.
– Вы тоже ранены? Могу я что-нибудь для вас сделать?
– Ровным счетом ничего, – ответил я и вышел наружу.
Керриган стоял у моей машины, склонившись возле открытой дверцы. Услышав звуки моих шагов по гравию, он резко выпрямился.
– Раненый еще дышит? – спросил я.
– Да. – Алкогольный румянец сбежал с его лица, оставив лишь отдельные пятна. – Не думаю, что его следует трогать, но если хотите, внесем его в дом.
– Он может перепачкать ваш ковер.
– Незачем злиться, приятель. Вы же слышали, что я предложил внести его.
– Забудьте об этом.
Он придвинулся ближе ко мне; его серые глаза тускло поблескивали при электрическом свете.
– Где вы его нашли?
– Примерно в двух милях к югу от базы морских пехотинцев, в кювете.
– А могу я спросить, почему вы привезли его именно сюда?
– Можете. Это был первый дом, который мне попался. В следующий раз я проеду мимо.
– Я не это имел в виду. Просто я подумал, было ли это совпадением?
– Совпадением? Вы его знаете?
– Да. Он водит один из грузовиков Майера. Его зовут Тони Акиста.
– Значит, вы его хорошо знаете?
– Я бы так не сказал. В моем бизнесе мне приходится иметь шапочное знакомство с большинством подонков из Лас-Крусес. Но я не якшаюсь с мексиканскими водителями грузовиков.
– Вам повезло. У вас есть предположение о том, кто мог его подстрелить?
– Глупый вопрос.
– Все же я попросил бы вас на него ответить.
– А кто дал вам право задавать мне вопросы, приятель?
– Что-то не припоминаю, чтобы у меня были такие приятели.
– Вы не назвали своего имени.
– Верно, не назвал.
– А я могу задать вам парочку вопросов? – осведомился он. – Вы часом не подстрелили его сами?
– Вы очень проницательны. Естественно, подстрелил и сейчас бегу с места преступления.
– Я просто спросил, потому что заметил на вас кровь.
Его злобно ухмыляющийся рот притягивал мой кулак, как магнит притягивает железо. Он был крупным и еще довольно молодым парнем, но выглядел каким-то рыхлым, вроде бы перезрелым. Я спрятал кулак в карман и подошел к противоположной дверце машины.
Включив свет, я увидел, что Тони Акиста все еще пускает алые пузырьки. Но теперь его глаза были полностью закрыты. Он оставался слеп и глух к усилиям поддержать тлеющую в нем жизнь. На дороге показалась машина «Скорой помощи».
Я поехал в больницу следом за ней по пригородному шоссе, мимо мотелей, маленьких домиков и трейлеров, где солдаты, торговцы, туристы и переезжающие с места на место рабочие проводили время с подругами на одну ночь. У перекрестка, где соединялись две магистрали, «скорая помощь» свернула в аллею налево.
Зеленая стрелка погасла, и мне пришлось ждать. На расстоянии виднелось длинное белое здание больницы, поблескивающее огоньками. Ближе к шоссе экран открытого кинотеатра, на котором двое мужчин тузили друг друга в ритме музыкального сопровождения, светился на темном фоне неба, словно ночной кошмар.
Я обнаружил дверь в приемный покой в задней стене больницы. Красная светящаяся надпись «Скорая помощь» отбрасывала жутковатый отсвет на покрытую пятнами машинного масла подъездную дорожку. Прежде чем войти, я взял из сумки чистую рубашку и надел ее.
В приемном покое полдюжины человек в белых халатах собрались вокруг стола, на котором лежал Тони Акиста. Теперь его губы тоже стали желтыми. Кровь из перевернутой горлышком вниз бутылки капала по резиновой трубке, прикрепленной к его руке.
Молодой врач склонился над Акистой и надавил пальцами ему на глаза. Акиста не шевельнулся. Казалось, все в комнате затаили дыхание. Я подошел к врачу. Он бросил на меня резкий взгляд.
Читать дальше