Росс Макдональд - Полосатый катафалк

— Вы говорите точь-в-точь как мой отец. Мне надоело, когда меня учат, чего делать, а чего нет. Так ему и передайте.

Она волновалась все сильней. Я чувствовал, что еще немного, и разговор оборвется. Ее внутренняя растерянность словно воплотилась в ее позе: она полусидела на перекладине, нервно покачивая ногой. У нее было красивое сильное тело, не предназначенное для старой девы. Но я не мог избавиться от ощущения, что Гарриет со своим красивым телом и хорошим наследством не была предназначена и для Берка Дэмиса. Та маленькая любовная сцена, свидетелем которой я стал, действительно походила на улицу с односторонним движением. Ее лицо омрачилось. Она отвернулась.

— Почему вы так странно на меня смотрите?

— Пытаюсь понять.

— Зря стараетесь. Все и так ясно. Я очень простой человек.

— Мне тоже так показалось.

— Это оскорбление?

— Боже упаси, хотя ваш друг Берк Дэмис вовсе не прост. Но это тоже не оскорбление.

— А что же?

— Скорее предупреждение. Будь вы моей дочерью — а по возрасту это вполне возможно, — я бы очень огорчился, видя, что вы очертя голову делаете что-то лишь потому, что этого не одобряет отец.

— Не в этом дело. Все гораздо серьезнее.

— Так или иначе, вы можете угодить в омут.

Она взглянула в морские дали, где в пучине водились страшные акулы, и процитировала: «Платье повесь на ореховый куст, но не приближайся к воде». Так, что ли? Я уже это слышала.

— Можете даже не раздеваться...

Она снова окинула меня фирменным мрачным взглядом семейства Блекуэлл.

— Как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне?

— Слово не воробей... Простите.

— Вы несносны.

— Раз я несносен, то, может, вы объясните одно несоответствие. На футляре бритвенного прибора я заметил инициалы Б.К. Это не совпадает с именем Берк Дэмис.

— Я не обратила на это внимания.

— Вам не кажется это любопытным?

— Нет. — Она вдруг побледнела. — Наверное, это футляр того, кто гостил здесь раньше. Здесь бывали многие.

— Назовите кого-нибудь с инициалами Б.К.

— Билл Кемпбелл, — сказала она.

— Тогда там скорее было бы У.К. — Уильям Кемпбелл. А кто такой Билл Кемпбелл?

— Приятель отца. Не знаю, бывал он здесь или нет.

— И вообще, существует ли он в природе?

Я переусердствовал — и потерял ее. Она сползла с перекладины, оправила юбку и двинулась назад к дому. Я смотрел ей вслед. Почему-то вспомнилось — простота хуже воровства...

Я подъехал по разбитому асфальту к автомагистрали. Через перекресток, на стене закусочной, большой и полинявший плакат рекламировал «Креветки Джимбо». Я вышел из машины, и в ноздри ударил запах чего-то горелого.

Полная женщина за стойкой держалась так, словно всю жизнь прождала кого-то, только не меня.

Я устроился в будочке у окна, отчасти заслоненного неработавшей неоновой рекламой пива. Женщина положила передо мной нож, вилку, бумажную салфетку и поставила стакан с водой. Других посетителей не было.

— Креветки Джимбо? — осведомилась она.

— Нет, спасибо, я выпью кофе.

— Двадцать центов, если не заказываете еды, — сухо обронила она и забрала нож, вилку и салфетку. Я сидел, неторопливо попивая кофе и поглядывая на дорогу, ведущую от берега.

Серое небо стало потихоньку проясняться. В облаках показалось солнце, больше похожее на маленькую водянистую луну, очистился горизонт, море из серого сделалось серо-голубым. Прибой так усилился, что его было слышно даже здесь.

Со стороны поселка проехало несколько машин, но зеленого «бьюика» не было. Чтобы скоротать время, я заказал еще кофе. Добавка обошлась мне в десять центов.

Черно-белый, похожий на зебру катафалк подъехал к закусочной. Из кабины и кузова появились четверо парней и две девицы, выглядевшие на удивление похоже. Волосы, выцветшие от солнца и перекиси водорода, были длинными у ребят и короткими у девиц. Поверх купальников и плавок у них были голубые свитера. Это все напоминало форму. Лица были загорелыми и неприветливыми.

Они вошли в закусочную, уселись вокруг одного из столов, заказали шесть кружек пива и стали попивать его, закусывая большими сандвичами, которые девицы понаделали из длинных французских батонов и припасов, что они захватили с собой в бумажных пакетах. Ели они размеренно, но с большим аппетитом. Время от времени высокий, державшийся суверенностью вожака, отпускал реплики начет прибоя. Складывалось впечатление, что речь шла о верховном божестве их племени.