Виктор Каннинг - Тающий человек

Я позволил ему доползти до кресла и заползти в него. Он бессильно откинулся на спинку. Из уголка его рта текла кровь, а в его взгляде читалось жгучее желание убить меня. Я сел на край стола перед ним.

— Прежде чем я начну задавать вопросы, — сказал я, — давай проясним один момент. Все, что ты скажешь о мисс Зелии, останется строго между нами. Считай меня исповедником. Я слушаю, и дальше меня это не идет. О'кей?

Он бросил мне что-то нехорошее на незнакомом языке. Чтобы заставить его быть повежливее, я ударил его прикладом ружья по коленной чашечке, стараясь не сломать ее. Он скорчился от боли, согнулся пополам, и пудель запрыгал вокруг него, стараясь лизнуть его в лицо. Он грубо отшвырнул собаку и повалился назад в кресло.

— Ублюдок.

— Я и не надеюсь, что ты полюбишь меня. Но если хочешь, я приму это за оскорбление. Отвечай, или я переломаю тебе все кости. Готов?

Он ничего не ответил, и я посчитал его молчание за согласие.

— Хорошо, — сказал я. — Давай начнем с конца. Может быть, так нам удастся избежать кое-какой грязи, лежащей посередине. Кто такой Отто?

Он задумался, и не только над тем, что ответить. Я хорошо знал этот взгляд и эти медленные движения приходящего в себя человека, который решает пойти тебе навстречу в надежде, что это так обрадует тебя, что ты потеряешь всякую осторожность.

— Отто Либш, один мой приятель.

— Возраст, национальность, как выглядит, где живет и чем занимается?

— За тридцать. Австриец. Высокий, крупный, светлые волосы, начинает лысеть. Чуть-чуть прихрамывает, мочка левого уха отсутствует.

Слишком бойко и слишком быстро. Я ударил его стволом ружья по руке и он взвыл от боли.

— Попробуй еще раз. С самого начала.

Он слизнул кровь с руки, а затем — с глазами, полными успокаивающих фантазий относительно того, что бы он со мной сделал — сказал:

— Двадцать пять. Француз. Маленького роста, темноволосый, худой и хилый на вид. Бог знает, чем он занимается и где живет. Он появляется совершенно неожиданно по своему усмотрению.

— Не слишком хорошо. Если бы тебе понадобилось связаться с ним, что бы ты сделал?

Он колебался какое-то время, потом посмотрел на ружье и решил не рисковать.

— Я бы позвонил его подружке, Мими Пробст. Турин, 5-6-4-5-7-8. Виа Калетта, 17.

Не сводя с него глаз, я попятился к серванту, взял телефон, вернулся и поставил его на пол перед ним так, чтобы он мог едва до него дотянуться.

— Позвони в справочное и попроси номер телефона Пробст, Виа Калетта 17, Турин. Затем передай трубку мне.

Он снял трубку и, набирая номер, сказал:

— Я говорю вам правду.

— Правда — это единственное, что я всегда проверяю.

Чтобы дозвониться, потребовалось какое-то время. Действуя одной рукой — в другой держал ружье — я закурил. Наконец ему ответили он сказал, что ему нужно, кивнул мне и поставил телефон на пол, положив трубку рядом. Через несколько секунд девушка сообщила мне необходимую информацию. Моего французского вполне хватило, чтобы понять, что он назвал мне правильный номер.

Я поставил телефон на стол и спросил:

— Когда ты был здесь с Зелией, Отто ведь тоже был с вами?

— Да.

— Он украл машину?

— Да.

— И ее багаж, и часы, и драгоценности, и все остальное?

— Да.

— Приятный человек. Тебя это не обеспокоило?

— Нет. — На его губах появилась легкая тень усмешки, и мне очень захотелось хорошим ударом стереть ее с его лица.

— Его интересовала именно эта машина или ему было все равно, какая машина, была бы возможность без проблем уехать на ней?

— Отто украл бы все, что угодно. Он мой приятель. Он забавный... но прирожденный вор.

Он быстро приходил в себя: я чувствовал это.

— Как долго ты знал Зелию до момента вашего приезда сюда?

— Прилично. Встречались время от времени.

— Где?

— В Женеве. Всякий раз, когда она приезжала в родительское шато.

— Ты внимательно прочитал письмо? — Я кивнул на то место на полу, где оно лежало.

— Да.

— Тогда вот тебе мой совет. Она хочет забыть те часы, которые она провела здесь. Так оно и будет. Если ты будешь мешать этому, я бесплатно займусь тобой, и тебя забудут навсегда. Понятно?

— А вы не знаете, что здесь произошло?

— Нет, черт возьми, не знаю, и не хочу знать. Меня интересует только машина.

Он ухмыльнулся, и я начал краснеть.

— Вы не хотите знать, что из себя представляет этот прекрасный айсберг, когда руки мужчины впервые касаются его и начинают согревать? Когда впервые...

Мне следовало бы сидеть на месте и с безопасной дистанции вышибить ему все мозги. Мне следовало бы догадаться, что он намеренно провоцирует меня, надеясь извлечь из этого некоторое преимущество. Боже, мне следовало бы понять это, но я проявил беспечность. Я просто пошел на него, чтобы остановить поток грязи, выплескивающийся из его глотки, и он воспользовался моим же недавним приемом — резко повернулся вместе с креслом на полированному полу, и одна из его ручек ударила меня по ноге. Пока я балансировал, он вскочил и подсечкой отправил меня на пол.