Ричард Пратер - Убить клоуна

— Брось, — отмахнулся я. — Веришь или не веришь, но эти снимки — своего рода рычаг. Закон открыт Архимедом или кем-то еще, не исключено, что самим Эйнштейном. Он пообещал дать мне достаточно длинный рычаг и указать место его приложения, чтобы я перевернул мир.

— Скорее всего, это был Эйнштейн. Что там ни говори, но эти снимки...

— Это рычаг, Тимоти, с помощью которого я надеюсь перевернуть человека. Надеюсь перевернуть его так энергично, чтобы спасти жизнь двоим другим.

— Двоим?

— Да, и один из них — я.

— Ну, раз так... Но, приятель, эти фотографии...

Он ушел за ними. Дожидаясь его возвращения, я посмотрел в окно. Длинная черная машина, похожая на катафалк, проехала мимо. Я ощутил, как у меня вдоль позвоночника пробежал холодок. Совсем не потому, что эта колымага напоминала катафалк. Дело в том, что сегодня мне уже попадалась эта машина. Раза два.

После того происшествия на автомагистрали, когда в меня целились из автомата, я уделял больше внимания обгонявшим меня машинам, чем управлению собственным экипажем. И по дороге не раз пользовался проверенным трюком, ухитряясь проскочить последним на светофор, чтобы избавиться от возможного хвоста. А когда заметил похожий на катафалк седан во второй раз, то стал еще изворотливее — и вот передо мной только что проехала та самая колымага... или очень похожая. Когда совпадение не вызывает доверия, оно неизбежно порождает подозрение.

Тимоти вернулся, держа в руках плотный конверт с фотографиями размером 5x7. Я отснял всю пленку, и Тимоти сделал по два отпечатка с каждого из двадцати негативов. Двенадцать оказались слишком расплывчатыми и не представляли никакой ценности. Из оставшихся восьми я выбрал два наиболее удачных: выдержка и фокус были подобраны безупречно и на них были четко видны лица Джея и миссис Фрэнк Квин. Я оставил оба оттиска, а все остальное, включая негативы, уничтожил.

Тимоти еще не пришел в себя от изумления и негодования, когда я вышел из магазина.

Я подъезжал к дому Дорис Миллер, заранее предвкушая радость встречи, когда все повторилось. Было около шести часов вечера. Остановившись на перекрестке, я наблюдал в зеркало заднего вида за подъезжавшими к светофору машинами, когда появился черный седан — однако не позади меня, а за квартал, он проехал слева направо по улице, перпендикулярной моей. Я потряс головой. Или в городе проходит съезд владельцев похоронных бюро, а также водителей катафалков, или...

И тут до меня наконец дошло.

Я отыскал «жучка» за полминуты. С помощью небольшого зажима и куска проволоки его прикрепили под передним бампером «кадиллака». Одним рывком я освободил болт, удерживавший скобу, и извлек маленькую коробочку. Вернувшись в машину, я положил ее на сиденье рядом с собой.

Предмет этот напоминал, говоря обыденным языком, небольшой приемник, а более точно — миниатюрный радиопередатчик. С тех пор, как его прикрепили к моей машине, он посылал непрерывный сигнал по одной из установленных радиочастот, а у водителя черной колымаги имелся радиоприемник, настроенный на ту же частоту. Возможно, к приемнику подсоединили антенну. Если антенна находилась под прямым углом к точному курсу, указанному радиолучом, который посылал «жучок» с моего «кадиллака», входящий сигнал усиливался; если антенна отклонялась от прямого угла, сигнал ослабевал или совсем исчезал. Таким образом, достаточно было пустить по моему следу всего одну машину, снабдив ее приемником, и водитель всегда знал о всех моих передвижениях, без особого труда отыскивая мой «кадиллак», где бы я ни остановился. А если задействовать еще одну-две машины с дополнительными приемниками, то, используя простейшие тригонометрические расчеты, мои приятели могли в любое время засечь местонахождение моей машины.

Я выругался. Скорее всего, этот парень висел у меня на хвосте весь день. Мысленно я проследил свой маршрут: куда ездил, где останавливался. Визиты к Семмелвейну и Портеру, костюмный магазин, фотомагазин Тимоти и так далее. С этим уже ничего не поделаешь, остается только надеяться, что мне не успели нанести серьезного ущерба, — по крайней мере, меня еще не пристрелили. Что-то еще, какая-то очень неприятная мысль не давала покоя, но мне никак не удавалось поймать ее, определить, что же так тревожит меня.

По крайней мере, теперь легко и просто избавиться от хвоста, а в данный момент это было важнее всего. Я завел мотор.

Часовая стрелка приближалась к половине седьмого, уже темнело, когда я подходил к дверям квартиры Дорис Миллер. Я оставил машину в трех кварталах, чтобы мой «кадиллак» случайно не засекли около ее дома, — о хвосте я теперь не беспокоился. Припарковав машину неподалеку от автобусной станции, я положил в ячейку камеры хранения, ключ от которой забрал с собой, костюм клоуна, приглашение на бал к Фрэнку Квину, а также две фотографии Джея и миссис Квин. Кроме того, я не только избавился там от «жучка», но испытал чувство глубокого удовлетворения, надеясь, что доставлю водителю черной колымаги хотя бы часть тех неприятностей, которые пережил сам.