Саймон Керник - Для смерти день не выбирают

Я подержал пистолет в прежнем положении еще пару секунд и, решив, что он не врет, убрал и положил на колени, но так, чтобы дуло смотрело в его сторону.

— Хорошо. А теперь выключи телефон. — Он выключил. — И поехали. В Бедфордшир.

Моррис посмотрел на меня как на сумасшедшего.

— У него же там охрана.

— Не сомневаюсь. Трогай.

Наверное, Тео понимал, что спорить или умолять сохранить ему жизнь бесполезно, а потому дал задний ход, развернулся и поехал к выходу, еще раз повторив, что он не хотел, чтобы все так закончилось.

Мне это было неинтересно, и я сказал, чтобы он заткнулся.

Ехали долго, молча и без приключений. Моррис лишь однажды попытался завести разговор, но едва успел произнести несколько слов — я оборвал его и включил погромче радио. Выслушивать его болтовню, объяснения и жалобы не было ни малейшего желания.

Стараясь ни о чем не думать, я гнал сомнения и страхи. Меня предали да еще и заманили в ловушку в стране, где я уже три года, как числюсь в списке разыскиваемых преступников. Арест грозил тюрьмой и таким сроком, при котором на свободу выходят, только чтобы умереть. И даже в случае удачи я вряд ли могу вернуться туда, откуда уехал, и вести бизнес с человеком, к которому у меня имелись свои вопросы. Томбой Дарк, как оказалось, связан с людьми, творившими жуткие злодеяния, и после всего случившегося отношения между нами уже никогда не станут прежними. Впрочем, размышлять об этом не хотелось.

Мы слушали радиостанцию «Мэджик», которая специализируется на легких мелодиях. Сначала они сыграли Дона Хенли, потом пару вещиц Элвиса Пресли. Мы не подпевали, хотя Тео немного успокоился и уже увереннее держал руль. Я заметил, что он потеет, но это и понятно, учитывая обстоятельства.

В восемь начался выпуск новостей. «Мэджик» — лондонская станция, а потому на первое место вышло сообщение о кровавой расправе в доме Андреа Блум. Услышав о гибели двух мужчин и двух женщин, которых зарезали и забили до смерти, Тео громко вздохнул и неодобрительно покачал головой. Ведущая назвала произошедшее «еще одной ужасной повестью из жизни жестокого города» и добавила, что личности жертв пока не установлены окончательно и полиция не пришла к однозначному мнению относительно мотива преступления. Обычно это означает, что у них просто ничего нет. О смерти Баррона в районе Уэмбли пока не сообщали.

Я закурил и откинулся на спинку сиденья, не спуская при этом глаз с Тео.

Примерно через час после новостей мы свернули с шоссе и еще через десять минут проехали через тихую и приятную на вид деревушку с несколькими домиками и церквушкой. Дорога пошла в гору; по обе стороны от нее появились особняки, в большинстве своем скрытые внушительными воротами Здесь проводили время богачи, имевшие возможность взирать на деревушку и ее обитателей сверху вниз.

— Далеко еще?

— Почти приехали.

— Покажешь дом, но не останавливайся и проезжай мимо.

Дорога стала выравниваться.

— Вот он, — сказал через полминуты Тео, указав на побеленную каменную стену футов в десять высотой.

Мы миновали кованые ворота, и я успел увидеть стоящий в конце длинной подъездной дорожки дом — огромный, в елизаветинском стиле особняк с решетчатыми эркерами и высокими деревянными балками.

Слева промелькнули еще несколько домов, потом потянулась пустошь, а еще дальше — лес, к которому вела узкая дорога.

— Сверни туда, — приказал я.

Тео повиновался, но лицо скривилось, а глаза панически забегали. Его путешествие подошло к концу; мы достигли пункта, где ему предстояло узнать, останется он жив или умрет.

Мы проехали ярдов двадцать, и я приказал остановиться.

— Я никому ничего не скажу, — пролепетал он. — Вы же знаете, что я ничего никому не скажу. Полиция нужна мне еще меньше, чем вам.

— Какая здесь охрана?

— Я был у него всего пару раз и видел только одного охранника, дежурившего по ночам. И еще камеры наблюдения.

«Возможно, — подумал я, — сегодня охрана понадежнее. Тадеуш вполне мог укрепить ее на всякий случай, пока не убедится, что с моей стороны ему ничто не угрожает».

— Хорошо. Заглуши мотор.

— Вы могли бы меня отпустить. Обещаю, что никому…

Я ткнул пистолетом в ребра, и Моррис повернул ключ.

— Выходи. — Мы оба вышли из машины. — Открой багажник.

Он нехотя подчинился.

— Залезай.

Моррис задрожал.

— Не убивайте меня. Пожалуйста.

— Ты заслужил смерть, Тео. Ты — дрянь, подонок, заставляющий других делать грязную работу, но я тебя не убью. Разве что ты не влезешь в багажник через пять секунд.