Саймон Керник - Для смерти день не выбирают

Мой радушный наниматель поднялся. Я тоже.

— Прошу извинить, я немного устал. Приятно было познакомиться.

Он протянул руку — ту самую, которой держал за шею голову Блондина, — и я без особой охоты пожал ее. Да и то лишь потому, что сам был в перчатках.

— К сожалению, не могу сказать того же. — Я повернулся и вышел из комнаты вслед за громилой в темных очках.

Меня провели по тому же коридору, мимо комнаты, в которой я лежал. За углом находился лифт. Появившийся вдруг любезный старик, угостивший меня целительным зельем, с привычной улыбкой завязал мне глаза шелковой лентой. Мы вошли в кабину и спустились вниз, где я еще несколько минут провел в полном молчании. Потом мы миновали дверь и оказались на улице. Подъехала машина. Меня усадили на переднее пассажирское сиденье и попросили не снимать повязку, пока не скажут. Машина тронулась.

Разрешение последовало минут через десять. Я стащил ленту и открыл глаза. За рулем сидел молодой белый парень, которого я никогда прежде не видел. Мы ехали по Юстон-роуд мимо станции «Сент-Панкрас».

— Куда подбросить? — спросил он.

Я попросил отвезти меня к Паддингтону. Дальше ехали молча. Через четверть часа машина остановилась напротив вокзала.

— Она вся ваша, — сказал шофер и вышел, оставив двигатель включенным. — В багажнике чемодан со всем тем, что вам обещали. — Он захлопнул дверцу и зашагал к другой машине, следовавшей все это время за нами.

Я перебрался за руль и подождал, пока они отъедут и исчезнут из виду. В какой-то момент мне вдруг очень захотелось, чтобы вся эта ужасная и странная ночь была всего лишь сном.

Я думал, что после бурной ночи просплю до полудня, но уже в начале десятого открыл глаза с неприятным ощущением во рту, как будто последним, чем меня угостили накануне, была чашка чьей-то крови. Привкус по крайней мере остался именно такой. Что еще хуже, содержимое этой чашки определенно пошло на пользу, а не во вред. В голове прояснилось, а когда я размотал бинты в ванной перед зеркалом, синяки и ссадины выглядели почти зажившими. Почему-то вспомнился Блондин. Интересно, долго ли они его пытали, прежде чем отрубить голову? И изъяли ли у бедняги какие-то органы для использования в некоем весьма специфичном ритуале? Поймав себя на том, что начинаю проникаться жалостью к мерзавцу, убившему накануне вечером четырех человек и едва не прикончившему меня самого, я отогнал неуместные мысли.

Мир — место мрачное и жестокое, и зверья в нем предостаточно. В последние дни мне повстречалось непропорционально много всякой дряни, но вряд ли кто-то из них мог сравниться в жестокости с человеком, ставшим теперь моим партнером. Зато я был практически уверен, что моего друга убил не он. Это сделал кто-то другой, и я знал, что приближаюсь к тому моменту, когда выясню, кто именно.

До сих пор мне чертовски везло. Когда я ночью вернулся в отель, портье посмотрел на мои повязки довольно-таки странно. Не исключено, что меня видели и возле дома Андреа Блум. Полиция вот-вот получит записи с камер наблюдения в Сохо, и тогда они могут получить мое описание. Куда ни посмотри — отовсюду грозила опасность. Удача — ненадежная спутница, и мне стоит поторопиться, чтобы разыскать убийц Малика, прежде чем она помашет ручкой.

Я отправился позавтракать в итальянский ресторанчик. Там меня уже узнавали, и женщина за стойкой приветливо улыбнулась и поздоровалась, что было, не стану скрывать, приятно. Отдав предпочтение более традиционному меню, я заказал полный английский завтрак — ветчина, яичница, сардельки, помидоры и чипсы — и развернул утреннюю газету.

О кровавой резне в Хэкни не упоминалось вообще. К концу завтрака воображаемый привкус во рту исчез, сил прибавилось и настроение заметно поднялось. Я заплатил по счету, пожелал женщине за прилавком хорошего дня и, выйдя на улицу, позвонил Эмме.

Она ответила после третьего гудка.

— Как самочувствие?

— Лучше, чем прошлым вечером. Собираю вещи. Уеду, как только закончу. Не хочу задерживаться. Как у тебя с той девушкой? Узнал что-нибудь?

— Получилось не очень хорошо. Меня опередили.

— Она?..

Я тяжело вздохнул.

— Да. — Добавлять, что другие жильцы тоже убиты, я не стал. — Ты, случайно, не упомянула о ней в разговоре с Барроном?

— Нет, конечно. Ты же меня предупредил, чтобы…

— Странно как-то. Откуда они могли узнать о ней?

— Подожди-ка. Уж не меня ли ты хочешь обвинить, а? Думаешь, я имею к этому какое-то отношение?