Богдан Сушинский - Фельдмаршал должен умереть

— Не в состоянии, — с убийственной решительностью заверил Скорцени. — Можете в этом не сомневаться.

И опять Кларете понадобилась целая вечность, чтобы как-то прийти в себя.

— В таком случае мы, кажется, начинаем понимать друг друга, — растерянно проговорила она.

— Это вовсе не так сложно, как вам кажется, синьора Петаччи. — Итальянка непонимающе взглянула на штурмбаннфюрера. — Вам, очевидно, доложили, что я дал согласие остаться в Италии, чтобы возглавить службу безопасности?

— Получив при этом чин генерала.

— Вы знаете об этом со слов самого дуче?

— Нет, что вы!

— В таком случае немедленно смените своих информаторов, дьявол меня расстреляй! Сегодня же смените их! Это не информаторы, а крысоловы. Зная об этом моем мнимом согласии, вы и пришли сюда. Вы не ослышались, я сказал: «Мнимом». Поскольку на самом деле я решительно отверг предложение дуче остаться в Северной Италии. Вы что, даже не догадывались об этом?

— Если говорить честно, то, как я теперь понимаю, меня грубо ввели в заблуждение, — едва слышно и почти невнятно пролепетала Кларета.

— А ведь заместитель министра внутренних дел Италии Гуиди Буффарини возлагал на вас большие надежды, считая при этом, что у вас идеальная сеть личных информаторов.

— Не понимаю, о чем вы говорите, штурмбаннфюрер.

— О том, что для меня не составляет секрета тот факт, что в течение нескольких лет вы шпионили за Муссолини. Не сомневаюсь, что и сейчас продолжаете заниматься этим же. Только раньше вы делали это по настоянию заместителя министра внутренних дел Италии синьора Буффарини.

— Причем здесь Буффарини?! — пыталась остановить его дученаложница.

— Чье задание вы сейчас выполняете, пока не знаю. Но узнаю не позже, чем через двое суток. Мои люди уже заняты этим.

Скорцени заметил, как побледнело и исказилось в гримасе лицо Клареты. Такого удара она явно не ожидала.

— Кажется, только что вы упомянули имя заместителя министра.

— Станете доказывать, что упомянул всуе?

— Как вам стало известно о наших… ну, скажем так, связях?

— Другая на вашем месте всё же стала бы упорно отрицать, — поиграл желваками Скорцени. — Вы мужественная женщина. Другое дело, что вопрос ваш слишком уж наивен. Я ведь не просто обвинил вас в шпионаже. [8] Исторический факт. По некоторым сведениям, Кларета Петаччи действительно шпионила за своим любовником, донося заместителю министра внутренних дел Италии о каждом его намерении, каждом решении, каждом государственно-политическом шаге. Кстати, это предательство вовсе не мешало Кларете искренне любить Муссолини, который, судя по всему, так и ушёл из жизни, не узнав о её двурушничестве. — Примеч. авт. Но и назвал того, по чьему приказу вы действовали. Какие еще разъяснения здесь нужны?

— Но Буффарини, надеюсь, не работал на английскую разведку или разведку американцев?

— Прямых доказательств такого сотрудничества у меня пока что нет.

— Значит, не сотрудничал, — поспешила облегчённо вздохнуть Кларета. — Вы правы: я действительно время от времени информировала заместителя министра внутренних дел. Но поверьте, делала это исключительно в интересах самого Муссолини.

— В каких таких интересах дуче вы действовали, донося обо всех его действиях министерскому чиновнику?! — изумился Скорцени.

— В интересах его безопасности. Зная о тех или иных планах и намерениях Бенито, в министерстве могли вовремя принимать нужные меры для обеспечения его безопасности.

— И вас сумели убедить в этом? — расхохотался Скорцени, да так, что люстра в комнате замузицировала, как расстроенный орган.

— Так мне было сказано.

— Вам что — действительно сумели внушить, что шпионаж за дуче — в интересах его безопасности?!

— Разве это не так? — по тому, насколько простодушно Кларета спросила об этом, Скорцени определил, что она не притворяется. Всё так и произошло — сумели убедить.

— Ладно, синьора Петаччи, не стану разочаровывать вас. А что касается ваших доносов, то пусть синьор Муссолини сам разбирается с вами.

— Надеюсь, пока что вы не говорили с ним на эту тему?

— Разве что меня сумели бы убедить, что убийственный донос на вас послужит вашей же безопасности, — саркастически осклабился Скорцени.

— Безжалостный вы человек, штурмбаннфюрер.

— Завтра же этот безжалостный человек покидает ставку дуче и отправляется в Германию. У меня и в мыслях не было оставаться в вашей благословенной Богом и великим дуче республике. Даже если бы мне присвоили здесь чин фельдмаршала и предложили прокатиться по Риму в коляске триумфатора. Я достаточно убедительно развеиваю ваши подозрения?