Росс Макдональд - Омут

Я остановился в тени углового здания. Слева от меня мерцал красными огнями высоко на фоне неба отель, распространяя вокруг себя свет, вроде того, что вы видите сквозь закрытые веки, если повернете лицо к солнцу. Тем не менее я не терял Ривиса из виду.

Между нами неторопливо проехал запоздалый автомобиль. За ним внезапно вылетела из мглы длинная черная машина и остановилась у бульварного красного ограждения, там, где сидел Ривис. Тот встал, выбросил сигарету. Мужчина в темно-серой ливрее открыл перед ним заднюю дверцу. Я уже почти пересек улицу, когда лимузин сорвался с места. Я распахнул дверцу первого же такси.

— Вперед, за ним, не отставая!

— За двойную плату? — поинтересовался шофер сквозь нарастающее рычание мотора.

— Будь спокоен. И еще сверх, коли разглядишь их номер.

Меня отбросило к спинке сиденья (не меньше пятидесяти миль в час, сообразил я). Мы быстро вынеслись из пустынной части бульвара туда, где шло уже множество машин. Пришлось лавировать.

— Не приближайся к ним слишком быстро. Когда увидишь номер, немного отпусти.

Таксист сбавил скорость, но расстояние между автомобилями все равно сокращалось.

— 23П708. Ты хочешь сесть парню на хвост? А в чем дело?

— Играю в одну игру.

— Ну ладно. Можешь темнить. Но я только задал естественный вопрос, разве не так?

— Я не темню. Я пока сам не знаю ответа.

Записал номер лимузина на внутренней стороне спичечного коробка, опустил коробок в карман.

К моему удивлению, черный автомобиль вскоре остановился у края пешей дорожки, высадил Ривиса и исчез. Ривис прошествовал через тротуар, нырнул под вывеску, которая извещала, что тут "Хант-Клаб". Обитая кожей дверь захлопнулась.

— Я тоже выйду здесь, — сказал я таксисту. — Припаркуйся как можно ближе и подожди меня.

Он оторвался от руля, приподнялся, щелкнул пальцами.

— Покажи-ка мне сначала зелененькую бумажку.

Я протянул пятерку.

Он посмотрел на счетчик, обернулся ко мне, поизучал меня с полминуты, глядя поверх спинки своего сиденья. У него было лицо сицилийца, черные глаза, как бы заостренный, с горбинкой нос.

— Что, игра серьезная?

Я сказал ему:

— Я частный полицейский. Никаких неприятностей не будет.

Я надеялся, что не будет.

И тоже вошел в великосветский "Хант-Клаб".

"Хант-Клаб" Денниса был мрачным, прохладным и переполненным заведением.

Зал клуба — полированное дерево, благородные медные и бронзовые завитушки. На фотографиях, вытянувшихся в линию по одной из обшитых панелями стен, запечатлелись портреты выдающихся, или тех, кто когда-то считался выдающимися, деятелей.

Было около двух часов ночи. Перед сигналом к тушению огней тут бывал настоящий час пик. Я не без труда отыскал за стойкой свободное местечко, которое и занял с завидной быстротой.

Где тут мой преследуемый?

Черно-коричневый костюм вызывающе поскрипывал в самом центре зала. Ривис сидел ко мне спиной, за его столиком были еще двое — женщина и мужчина. Мужчина наклонил голову к Ривису, слушал. Синий смокинг обтягивал его массивный торс. Рыхлое жующее лицо, вырастающая из мягкого белого воротничка широкая шея поддерживала огромную голову, почти гладкую и по-младенчески розовокожую.

Он слушал внимательно; в полуприкрытых глазах-щелках просвечивал ум.

Чего нельзя было сказать о молодой женщине с пепельными волосами и в платье из белого плиссированного шифона. Нарядная! Однако красота самой хозяйки затмевала великолепие платья. Она отрешенно склонилась над столиком, коротко стриженные волосы обрамляли ее лицо строго и сдержанно, будто монашеский плат. У нее были удивительно правильные черты лица. Вдруг она поднялась и направилась к бару. В зале к ней оборачивались — и не только мужчины. Она присела на стул около стойки рядом со мной, и ей тут же, раньше, чем мне, подвинули бокал. Бармен назвал ее: "Миссис Килборн". Рука его сделала приглашающе-ласковое движение, легкое, как бы поправляя отсутствующую у него челку, но мной замеченное. Ее тут знали. Знали, что она любит: в бокале плескался крепкий бурбон.

Наконец и мне бармен принес то, что я заказал: портер, пенившийся в медной кружке.

— Вы последний, кого я обслуживаю, сэр.

— Хорошо.

Я взглянул на женщину. Чистый, спасительный кислород! Но поглубже вдохните его, и у вас возникнет сладкое головокружение. И даже опасное. Меланхоличный взгляд из-под густых ресниц, слегка, совсем слегка впалые щеки, кожа и фигура, как говорится, экстра-класса.