Росс Макдональд - Коррумпированный город

- Открой сейф.

- У меня нет комбинации цифр, - сказал он не очень уверенно. - Она у Расти.

Я шлепнул по его губам тыльной стороной ладони. Две тоненькие струйки крови потекли из углов рта и окрасили подбородок. Его большие глаза наполнились слезами.

- Ты можешь бить меня сколько угодно, - сказал он надтреснутым голосом. - Но я не могу открыть сейф.

Еще удар по губам. Он закрыл лицо руками и застонал. Затем вытянул перед собой ладони и, нахмурившись, посмотрел на кровь, которой они были вымазаны. Две слезинки оторвались от краешек его глаз и покатились по обеим сторонам его носа.

- Не могу! - дико воскликнул он. - Я не могу его открыть.

Следующий удар по его физиономии.

- Не могу, - всхлипнул он. - Отстань от меня.

- Пока что я обращался с тобой мягко, Керч. Но ты упорствуешь. - Я вскинул автоматический пистолет и со щелчком взвел курок. - А теперь либо ты откроешь его, либо я тебя шлепну. Живо.

- Я сказал тебе, что не могу открыть, - простонал он.

- Больше ждать не буду. - Я поднял пистолет до уровня своих плеч и прицелился в его голову.

Он с ужасом уставился на круглое отверстие, откуда вот-вот могла прийти смерть, и замер от страха. Я наблюдал, как его взгляд медленно наполнялся осознанием подступающей смерти. Осознанием того, что больше не будет Керча, не будет денег, не будет маленьких пухленьких рук, которые их считали, не будет власти и не будет желания властвовать, не будет средств удовлетворения извращенной похоти и не будет больше мерзких побуждений. Не будет никакого Керча.

Он не мог смириться с собственной гибелью.

- Не стреляй, - пропищал он еле слышным, как сама смерть, голосом. - Я его открою.

- Живей.

Я стоял над ним, пока его пальцы вращали диск. Десять. Два раза четырнадцать по часовой стрелке. Один пропуск тридцати против часовой стрелки и остановка на двадцати четырех. Он потянул за ручку и открыл тяжелую дверцу.

- Подай мне бумаги, которые просила госпожа Уэзер.

- Они теперь не имеют значения, - отозвался он. - Она мертва.

Я заехал ему кулаком в левое ухо.

- Не спорь, давай их сюда.

Он открыл ящичек в верхнем правом углу сейфа, но я увидел пистолет раньше, чем он успел его схватить, и саданул дулом своего пистолета по его пальцам. Он свалился на пол, корчась и подвывая от боли.

- Ты допустил ошибку. Вставай и попробуй еще раз. - Я подтолкнул его голову носком ботинка. - Быстро.

Он поднялся на колени и открыл второй ящичек: в нем в алфавитном порядке стояли учетные карточки. Из глубины ящичка вынул толстый конверт и подал мне. На лицевой стороне конверта было напечатано: "Г-жа Дж. Д. Уэзер".

Я оттолкнул его от сейфа и посмотрел на остальные учетные карточки внутри. Первая фамилия была мне незнакома. Вторая фамилия была Аллистер. На конверте за карточкой было напечатано: "Г-н Фримэн Аллистер".

Керч стоял в центре комнаты, сгибаясь над своей ушибленной рукой. Я сел за его письменный стол и положил перед собой пистолет.

- Садись на кушетку, - велел я ему, что он и сделал.

Конверт Флорейн Уэзер содержал брачное свидетельство, вырезку из газеты и нотариально заверенную доверенность на имя некоего Роджера Керча решать все деловые и правовые вопросы. В брачном свидетельстве говорилось, что женщина по имени Флорейн Уэйлс вышла замуж за мужчину по имени Роджер Керч в Портленде, штат Орегон, 14 мая 1931 года. Заголовок вырезки из портлендской газеты гласил: "Популярная молодая пара связала себя брачными узами". Заметка начиналась так: "Сегодня в баптистской церкви состоялась очаровательная закрытая церемония венчания девицы Флорейн Уэйлс, дочери г-на и г-жи Фредерик Уэйлс из Вентуры, штат Калифорния, и г-на Роджера Керча, сына г-на и г-жи Селби Керч из Трентона, штат Нью-Джерси. Невеста и жених в течение нескольких последних лет работали в области радиожурналистики: мисс Уэйлс в качестве секретаря генерального управляющего, а г-н Керч - директором информационной службы..."

Была также довольно четкая фотография их обоих в верхней части страницы. Флорейн выглядела молодой, привлекательной и невинной в своем свадебном платье; человек, обозначенный как Роджер Керч, не был похож на известного мне Керча. Молодой человек в светлом смокинге, обнимавший Флорейн, был изящен и красив, с романтическими темными глазами и ослепительной улыбкой.

Я посмотрел на человека с лицом лягушки, который сидел на кушетке и зализывал суставы пальцев, а затем опять перевел взгляд на фотографию. Я чуть не проникся жалостью к нему, но вспомнил свою последнюю встречу с Флорейн. Керч изменился, но время и болезни поступили с ним не так жестоко, как обошелся с Флорейн он сам.