Олег Голиков - Крымский Джокер

— Ну и где этот хренов жрец Посейдона? Кофе надо рубануть, а то с копыт рухну!

— Да вон он! — Володя показал рукой в совершенно другую сторону — ползёт… и не один, подлец — с какой-то шмарой…

Действительно, со стороны гостиницы «Ореанда», слегка пошатываясь, шёл Длинный, ведя под руку какое-то создание. При ближайшем рассмотрении это оказалась ярко накрашенная, немного подпившая девушка лет восемнадцати — не больше, в потёртых клешённых джинсах и в такой же затёртой куртке. На руках сашиной спутницы весело побренькивали фенечки.

Шурик пьянючим голосом гордо представил свою новую подругу:

— Знакомьтесь, господа! Это — Майя. Пардон… — кавалер отвернулся от своей спутницы, и, прикрывшись ладонью, галантно зевнул, — Как покрывало, скрывающее от нас всю суету…впрочем — покрывало потом… Короче, пацаны — это Майя!..

Толстый криво улыбнулся девице и, резко подхватив Сашу под руку, отвёл в сторону:

— Ты головой ударился, Длинный? Нам ещё только малолеток не хватало!

Саша элегантно отставил ногу назад и, став в позу дуэлянта, провозгласил:

— Владимир! Вы — ничтожество! — он воинственно поправил очки и поморщился. — Она — не малолетка! Это самый сок!

— Идиот! Это самый срок — я тебе отвечаю! — и Володя, развернувшись подошёл к Майе, невозмутимо смотревшей по сторонам.

— Извините нашего друга — он ввёл вас в заблуждение. Мы — активные педерасты. Так что… — он беспомощно развёл руками.

Девушка надула губы и развернулась. Пробормотав напоследок: «Козлы вонючие…старпёры!», она направилась в сторону набережной, отчаянно виляя худеньким задком. Шурик попытался броситься вдогонку, но, запутавшись в собственных ногах, тяжело рухнул на лавку. Витька с интересом смотрел на притихшего философа. Он ожидал продолжения банкета… Но увидев, что Саша начинает посапывать, Карытин решительно поднялся:

— Всё! Идемте, посидим где-нибудь — кофе дёрнем!

Весёлая троица, помогая Шурику с перемещением в пространстве, минут через двадцать добрела таки до конца набережной.

Во время этого нелёгкого путешествия, Саша порывался отобрать скрипку у полуслепого уличного музыканта, утверждая, что он сыграет гораздо лучше. Стоило ему заметить любую особу женского пола, философ орал как сумасшедший: «О боже! Какая фемина!», и пытался, наклонившись, схватить её за ноги. Так же с его стороны была предпринята попытка нападения на большую, наряженную весёлым динозавриком куклу, которая ходила возле «Макдоналдса». Но чувак, находившийся под шкурой динозавра, не стал сопротивляться напористой атаке взбесившегося интеллигента, а просто резво припустил трусцой по набережной от греха подальше. Однако хорошего пня от Саши он всё-таки успел огрести. Длинный так радовался своему удачному удару, что Толстый с какой-то пьяной нежностью подумал: «Нет, всё-таки «Макдоналдс», что ни говори, — это что-то радостное, светлое…»

Несмотря на весьма непристойное поведение, в ментовку их, как ни странно, не замели, и очень скоро друзья расположились в кофейне с названием «Лампа Алладина» где-то в районе морпорта. После третьей чашки кофе, Карытин почувствовал, что трезвеет. Не совсем, конечно, но голова перестала кружиться. Только икота никак не унималась.

Он посмотрел на своих друзей. Володя держался вполне прилично. Даже Саша стал реже бормотать свою молитву: «А не пойти ли вам всем на хер, господа…» Движения его приобрели плавность, и похоже он снова возвращался в мир живых. Витька рискнул заказать ещё по полтиннику коньяка. «Это последняя — на посошок… — решил он, и, не закусывая, выпил.

Потом, посмотрев на Сашу, который выглядел уже вполне трезвым, он поднялся и, слегка покачнувшись, сказал:

— Други мои! Как это ни прискорбно, но позвольте откланяться! Мне пора…

Саша и Костров тоже неуверенно поднялись из-за стола. Володя всё же умудрился выйти и, крепко обняв Карытина, с чувством попрощался:

— Спасибо тебе за всё, Корыто! Ты — реальнейший чувачелло…Без базара! Удачи тебе!

Саша тоже попробовал добраться до Витька, но это ему было тяжеловато. Поэтому он, пошатываясь из стороны в сторону, отдал ему честь, и наказал:

— Не пей в дороге, сынок… Много…Море нынче штормит…

Карытин пьяновато рассмеялся, и через стол дружески потрепал сашину бритую холку.

Потом отозвал Володю в сторону и сунул ему в руку сотню долларов:

— Это вам на вечер… Да не отнекивайся — бери! Мало ли что… Я позвоню ещё попозже.