Владислав Виноградов - Генофонд нации

Вот и сейчас. Под ним разворачивалась, переливаясь разноцветьем красок, радуя глаз изяществом шпилей и округлостью куполов, панорама одного из красивейших городов мира. Над ним легко, без натужного рева моторов, уходила в небо и несла их корзину легчайшая шелковая оболочка. Рядом с ним была девушка, отчасти напоминавшая Елену, а ее оператор уже вытащил из кармана кожаной куртки плоскую металлическую флягу. Много ли нужно человеку для счастья?

– А что это были за люди, там, внизу? – журналистка разрушила идиллию бестактным вопросом. – По-моему, они за вами гнались.

– И у меня сложилось такое впечатление, – не стал врать Коряпышев. – Я тут провожу одно расследование… Журналистское.

– Филолог в штатском, – не преминул вставить свои пять копеек, или форинтов, учитывая местный колорит, Дим Димыч. – Ну, по десять капель?

– Лучше по пятнадцать, – скорректировал Коряпышев, промокая пот, обильно выступивший на лысине. Это выходили фреч, «токай», пьянящий дым сигарет Пиланго.

Но, к сожалению, дурь осталась и опять звала на подвиги. Коряпышев вспомнил, какой вой подняла демократическая пресса тогда, десять лет назад, по поводу «Антея». Именно гласность (забытое словечко), а не материалы контрразведки, подсекла «Антей» на корню.

– Согласен поделиться информацией, – сказал он, опрокидывая в рот те действительно пятнадцать капель, которые содержались в крышке фляги. – Речь идет о контрабанде уникального оборудования. Под угрозой стратегические интересы России. Но только – чур, без самодеятельности! Сначала я должен буду переговорить с… филологами в штатском.

– Ой, Светозар Петрович, какой вы классный мэн! – воскликнула Маша и даже чмокнула его в лысину от полноты чувств, притиснув к борту корзины своим неслабым бюстом так, что пилот всполошился и залопотал по-английски, чтобы господа журналисты вели себя сдержаннее. – Конечно, мы без вас ни шагу! Все будет под вашим контролем! Исключительно!

Коряпышев не стал объяснять энергичной особе, что под исключительным контролем держит ситуацию только Всевышний, к владениям которого воздушный шар с каждой минутой поднимался все ближе. Они держали курс по ветру, а ветер медленно относил шар в сторону горы Геллерт. Внизу клинком, выхваченным из ножен, блеснул под солнцем Дунай. А Белварош – Белый город – оправдывал свое название, выделяясь внизу ярким пятном.

И опять Коряпышев оказался не прав со своей сдержанностью! Молодых нужно учить, но и старым проспиртованным пням полезно не заноситься слишком высоко – в прямом смысле этого слова. Потому что чем выше залетишь, тем больнее окажется падать!

Вертолет обозначился в небе черной звенящей каплей, и эта капля катилась прямиком к воздушному шару с улыбающейся мордочкой Микки-Мауса. Коряпышев подумал, что скоро хитрому мышу станет не до смеха. Ему станет совсем грустно. Точь-в-точь как одному старому контрразведчику, понявшему, что его песенка спета. Осталось, быть может, только несколько слов. А припев за тебя споет ветер. Ветер, свистящий в ушах.

Коряпышев отобрал у Дим Димыча видеокамеру и навел ее на винтокрылую машину. Он твердо знал, что полеты над городом разрешены только полиции и машинам «Аэрокаритас» – воздушной «скорой помощи». Но приближенный объективом видеокамеры вертолет «Хьюз» не имел опознавательных знаков этих служб. Его черный фюзеляж украшали лишь несколько цифр и – для поднятия настроения – акула с разинутой пастью.

До встречи венгерской акулы с американским мышонком оставалось несколько минут. Впрочем, предметом ее плотоядных устремлений был вовсе не мистер Маус, а подполковник Коряпышев. Однако сгоряча ребятки могут угробить всех, хотя нужен им только он один – носитель информации, которую, во чтобы то ни стало, нужно зарыть. Закопать в землю на три метра, чтобы не торчали уши и не осталось никаких следов.

А все это еще раз неопровержимо подтверждало – установка для сохранения генофонда нации действительно существует.

Коряпышев понял, что у него только один путь, если не хочет подводить журналюг и дебила-америкоса, взявшего их в этот полет.

– Слушай, Маша, а еще лучше – записывайте меня на камеру, пока есть время. Я узнал… а источник проверенный, что в Венгрию из Петербурга на днях была отправлена установка для сохранения генофонда нации. Ее разработали в одном из питерских НИИ, в каком – я не знаю. Но мне известен адрес получателя – улица Бечи, 22, город Дорог…