Ричард Пратер - Гнездо разврата

— Мне повезло, что я услышал его возню наверху. Направил на него фонарь, и он, ослепленный, упал. Попытайся понять, Дженова: он хотел убить меня.

Наступила тишина. Несколько секунд Дженова смотрел на меня, разинув рот. Справившись с потрясением, он наконец жалобно простонал:

— Вы знаете, сколько мне это стоит? Три тысячи долларов. Каждый час стоит мне три тысячи долларов. — Его голос набирал силу, он ощутил себя в своей стихии. — Я же разорюсь! — воскликнул он. — Вы что, задались целью разорить меня? — Повернувшись и оглядев толпу, он закричал: — Он работает на Бондхелма! Спросите у него! Спросите у него! — Он ставил восклицательный знак после каждого изреченного им слова.

Приблизившись к нам, Рауль тихо сказал:

— Послушайте, Луи, я сам не совсем понимаю, что здесь случилось, но не вижу, в чем вина Шелла.

— Он работает на Бондхелма, — неуверенно сообщил Дженова. Происшедшее никак не укладывалось у него в голове.

— Послушайте меня, Дженова, — вмешался я. — Я рассказал вам, что случилось. Поверьте, не я заварил эту кашу. Во всем виноват этот коротышка, лежащий сейчас на полу, или кто-то, нанявший его для этой грязной работы. — Я медленно обвел взглядом присутствующих: сумрачного Кинга, Элен в соблазнительном костюме, еще пару знакомых девушек, затем Рауля и, наконец, Дженову. — Кто-то из находящихся здесь хочет меня убить, — добавил я.

Сделалось тихо, как в гробу. Я услышал шорох одежды, когда женщина рядом слегка подвинулась, и звон монет, когда Рауль вынул руку из кармана брюк.

— Теперь этим делом займется полиция, — сказал я.

Дженова тихо и недовольно что-то пробормотал, и толпа вокруг оживилась. Внезапно я вспомнил, что кого-то здесь не хватает.

— А где Своллоу? — поинтересовался я.

— Здесь, старина. Вы хотели меня видеть?

Он стоял позади меня, праздно привалившись к столу, с длинной сигаретой во рту.

— Нет, — ответил я. — Просто полюбопытствовал.

Он спокойно взирал на меня, а тем временем снаружи послышался звук сирен. По крайней мере, в этот раз мне не придется звонить в полицию: кто-то уже вызвал ее.

Я подошел к Шерри и встал рядом с ней. Все вокруг оживленно переговаривались, и она тихо сказала:

— Спасибо, Шелл, что толкнули меня. Боже, как это было страшно!

Я улыбнулся в ответ:

— Честно говоря, милая, я не уверен, что спасал вас, возможно, просто натолкнулся на вас, когда сам бросился спасаться.

Она усмехнулась:

— Это не имеет значения. Шелл, вы действительно работаете на Бондхелма?

Я вздохнул про себя. Мне так не хотелось, чтобы Шерри придерживалась мнения Дженовы обо мне, но я не почувствовал ни ее досады, ни тем более презрения, ей было просто интересно.

— Я работаю на Бондхелма, это правда. Но моя задача сводится только к поиску убийцы Зои. Возможно, он нанял меня, руководствуясь какими-то своими не очень привлекательными целями, но это меня не касается. Он просто оплачивает мою работу. — Я вдруг понял, как для меня важно ее мнение, и добавил: — Надеюсь, вы меня правильно поймете.

Она ласково улыбнулась.

— Я все понимаю, глупыш. Вы назвали меня милой. — Она взяла меня за руку и нежно пожала ее, прижавшись ко мне теплой мягкой грудью. Отпустив мою руку, она насмешливо спросила: — Что же вы не отвесили оплеуху старику Кингу?

Когда она так пожала мою руку, меня словно пронзило током: я никак не мог понять, что мне больше понравилось — ее слова или это пожатие. Я чувствовал себя на верху блаженства, поняв, что не безразличен ей. И еще я подумал, что она оказалась довольно шустрой девчонкой.

Я пытался придумать, что еще сказать ей в ответ, когда сирена снаружи умолкла. И тут же появились два детектива в штатском, которые вместе с капитаном Нельсоном проводили расследование в доме Рауля. На них уже висело одно дело, а теперь их ждал новый поворот событий. Дженова выглядел как человек, медленно истекающий кровью.

Было два часа, когда я наконец повторил свой рассказ столько раз, сколько им хотелось, включая эпизод с пулевым отверстием в «кадиллаке», и они меня отпустили. Прежде чем уехать, я отыскал на площадке Шерри и договорился о встрече в этот же вечер. Она собиралась поужинать в ресторане «Джозеф» на Сайпрес-авеню, а к восьми вечера быть дома. Вокруг была такая суматоха, что разговаривать было просто невозможно, и я успел только сказать ей, что приеду в восемь. Покидая съемочную площадку, я заметил Элен, которая, дернув головкой, состроила мне обиженную гримаску. Кажется, у меня прорезался настоящий талант ссориться с людьми. Но в тот момент меня это совершенно не беспокоило — я все еще живо ощущал на своей руке тепло груди Шерри.