Микки Спиллейн - Большое убийство

В трубке замолчали. Наверное, он с кем-то переговаривался. В конце концов, он проговорил резким голосом:

— Коки Харкин живет в Мапуа-отеле. Поняли? МА-ПУ-А. Вы знаете, где это?

— Как-нибудь найду. Спасибо.

И я положил трубку на рычаг.

Просмотрев справочник, я нашел адрес этого отеля. Он находился в бедном районе между Восьмой авеню и верхней частью Шестидесятой. Это было довольно мерзкое место, но парни типа Коки обожали такие ночлежки.

Единственное, что тут требовалось от постояльца, это вовремя вносить плату.

В холле стояли пара кожаных кресел и какая-то конторка. За ней сидел лысый тип, уткнувшись мордой в газету.

— В каком номере живет Коки Харкин?

— В 309, — буркнул он, не глядя на меня.

Единственным новшеством в этой коробке был лифт. Лифтера не было: Они экономили даже на этом. Закрыв двери, я нажал на цифру три и поехал наверх.

Коки занимал удобный номер. Окна выходили во двор и вся грязь с улицы в комнату не попадала. Я постучал и услышал, как заскрипела кровать и Коки заорал:

— Кто там?

— Это Майк, Коки, открой.

— О'кей, одну минуточку.

Заскрипел ключ и на пороге возник Коки в одной пижамной куртке и с сонными глазами.

— Черт возьми, уже давно пора вставать! — возмутился я.

— Я поздно лег.

Я взглянул на вторую подушку на постели, она все еще сохраняла отпечаток головы, затем на закрытую дверь, ведущую в другую комнату.

— Да, извини. Она нас тут услышит?

Коки уже совсем очухался.

— Нет. Наблюдательный чертяка! Что ищешь, Майк?

— А вы как думаете?

— Ведь прошло уже столько времени. Вы видели газеты?

— Нет.

— Я не настолько глуп, Майк, как ты думаешь. Генеральный так и заплясал от радости, узнав о тройном убийстве в Ислине. Я-то понимаю, что случилось, и хотя эти крысы не упомянули ни единого имени, я знаю, кто их угробил.

Я сел в кресло и закурил.

— Давайте меняться.

— Чем?

— Сделайте кое-что для меня и я расскажу вам всю историю с самого начала.

— Согласен.

И я рассказал ему все без исключения и, прежде чем я закончил, он уже висел на телефоне, пытаясь дозвониться до главного редактора. Я предупредил его, чтобы он не очень обвинял полицию в убийствах. Он все продиктовал редактору и тот возбужденно обещал поместить все в ближайший номер.

Наконец, потирая от возбуждения руки, Коки снова уселся рядом со мной и улыбнулся.

— Теперь ваша очередь, Майк. Что нужно делать?

— Вернемся к прошлому, Коки. Вы помните, когда умер Чарли Фаллон?

— Удивляюсь вашему вопросу. Конечно! Его вытащили из киношки На Бродвее. У него был сердечный приступ, не так ли?

— Точно.

— Он не мог жить без кино. Если кому-нибудь было необходимо найти его, надо было лишь обойти все кинотеатры.

Я утвердительно кивнул.

— А в это время у него была жена или он жил с любовницей?

— Мм... — он дернул себя за ухо и почесал затылок. — По-моему, он не был женат, а путался с какой-то...

— С кем?

— Черт возьми, откуда мне знать, ведь прошло столько лет! Бабы так и липли к нему.

— Но была какая-то особенная, раз он с ней жил.

— Вам нужна именно она? — его глаза сузились.

— Да.

— Когда?

— Чем раньше, тем лучше.

— Не знаю, Майк, может она уже куда-нибудь уехала.

— она должна быть здесь, такие не уезжают.

Коки состроил не довольную гримасу и проворчал:

— Может быть, но придется дать кому-нибудь в лапу. Где мне взять деньги?

— Ладно, я все оплачу, — я встал и написал номер телефона на спичечном коробке. — Буду ждать вашего звонка все время. А если кто-нибудь начнет искать источники сведений о статье, которую вы напечатаете, отвечайте, что не видели меня уже больше месяца.

— Договорились. Ждите звонка, Майк.

Он потянулся за своими брюками, когда я закрывал за собой дверь, и я знал, что он разыщет ее, если она действительно находится в городе. Мне осталось лишь дышать, есть, пить и ждать.

Я вернулся в квартиру Маты. Войдя внутрь, я приготовил себе выпивку, а она все еще спала. Почти также, как и день назад. Все складывалось неплохо, особенно когда всю работу за тебя проделывают другие. Главное, чтобы все двигалось. Я позвонил Пату но не застал его, так как он умотал несколько минут назад. Мне, правда, не очень-то хотелось видеть его.

Алкоголь приятно согрел меня, и мне стало совсем легко. Тихо играло радио, а я валялся на кушетке и лениво следил за клубами дыма, поднимавшимся к потолку.

В четверть восьмого я открыл дверь в спальню и зажег свет. Во сне Мата сбросила одеяло и лежала, подложив руку под голову. Прекрасная бронзовая статуя! Она почему-то улыбалась во сне и иногда морщила носик.