Микки Спиллейн - Я сам вершу свой суд

— О чем ты?

— Мне не хотелось бы говорить раньше времени. Пат. Я могу ошибиться. К тому же я пока не представляю, кто убийца...

— Опять ты играешь, Майк?

— Ну что ты, — ответил я. — Мы вышли из последнего виража, но дорога еще скользкая и грязная, так что нужно еще добраться до твердой дороги, прежде чем начать нахлестывать наших лошадей. Но ты меня не опередишь. Пат.

— Держу пари, что опережу.

— Принято. На выпивку?

— Годится.

На этом мы расстались. Пат сел в такси, а я вернулся домой.

Снимая брюки, я обнаружил, что потерял портмоне. В нем было двести долларов и я не мог воспринять эту потерю с улыбкой. Я вновь натянул штаны и спустился к машине.

Бумажника в машине не было. Может у парикмахера? Но я ему заплатил из кармана мелочью. Черт подери!

Я поехал к Шарлотте. Входная дверь парадной была открыта и я вошел. Подойдя к квартире, я позвонил, но никто мне не открыл. Я слышал, как в квартире распевает Кэтти. Я постучал в дверь и Кэтти открыла.

— Что случилось? — спросил я. — Не работает звонок?

— Работает, мистер Хаммер. Заходите.

Навстречу, услышав наши голоса, выбежала Шарлотта. Руки у нее были в перчатках, а сама она была в халате, заляпанном реактивами.

— Милый, — сказала она, — как хорошо, что ты пришел так быстро.

Я обнял ее и она подставила мне губы. Кэтти смотрела на нас и, казалось, не собиралась уходить.

— Отвернись, бесстыдница, — приказал я. Она послушалась и я смог обнять ее хозяйку. Шарлотта вздохнула и положила мне на грудь голову.

— На этот раз ты останешься?

— Нет.

— Но почему?

— Я приехал за своим бумажником. Я нашел его за подушкой дивана. Вероятно, он вывалился, когда я спал.

— Я думала, ты обвинишь меня в краже денег, — пошутила Шарлотта, надувшись, как маленькая девочка.

— Дурочка, — сказал я нежно, целуя ее в голову. — Что это у тебя за странный наряд?

— Я проявляла фотографии. Хочешь посмотреть? Она провела меня в темную комнату, погасила свет и зажгла красную лампу. Через некоторое время она передала мне влажный отпечаток, на котором был изображен человек, сидящий на стуле. Руки этого человека были связаны, а физиономия была страшно напряжена. Шарлотта включила свет и посмотрела на снимок.

— Кто это?

— Один больной. Халл Кинге привел его в мою клинику.

— Чем он болен? У него такой испуганный вид.

— Нет, это тебе кажется. Он в состоянии гипноза. Это необходимо, чтобы внушить пациенту чувство раскованности. Этот человек был неисправимым клептоманом. Изучая его болезнь, мы обнаружили, что в детстве он был всего лишен и был вынужден воровать. Я нашла ему работу, объяснила ему причину его болезни. Поняв, что он клептоман, он сумел побороть свои страхи. Сейчас он совершенно здоров.

Я положил фотографию в сушильный шкаф и огляделся. Эта комната, должно быть, стоит довольно дорого. Мне следует подумать об увеличении своих доходов.

Видимо, Шарлотта прочла мои мысли, поскольку вдруг сказала:

— Когда мы поженимся, я буду сдавать на проявку свои пленки в фотоателье.

— Нет, — решительно запротестовал я. — Мы как-нибудь вывернемся.

На этот раз она сама меня обняла. Я поцеловал ее так сильно, что губы у меня занемели, и обнял ее так, что услышал ее дыхание и даже удивился.

Держась за руки, мы подошли к входной двери.

— Что будем делать сегодня вечером, Майк?

— Не знаю. В кино?

— А почему бы и нет?

Я открыл входную дверь и спросил:

— А он почему не звенит? — и показал на звонок.

— А! — воскликнула Шарлотта. — Просто Кэтти ужасно шумит своим пылесосом. Я снова поцеловал ее.

— Я приеду к восьми часам, дорогая. Она стояла, пока я не спустился на следующий этаж, потом послала воздушный поцелуй и исчезла.

Моего портного едва не хватил удар, когда он увидел, что сделала пуля Калека с моим пиджаком. По-видимому, он испугался потерять одного из своих лучших клиентов.

Он дал мне совет быть поосторожнее и сказал, что на следующей неделе все будет готово.

Я забрал у него другой костюм и вернулся домой. Когда я вошел в квартиру, телефон надрывался из последних сил. Я бросил костюм на спинку стула и снял трубку. Это был Пат.

— Я хотел сказать тебе кое-что об оружии, из которого был убит Боб, — сказал он.

— Так что?

— То же самое оружие. Мы же с тобой это подозревали.

— Это все. Пат?

— Да. Я еще раз проверил пистолет Калека. Из него стреляли только в тебя, Майк, в том самом городишке. Оружие было продано на юге, много раз переходило из рук в руки и в конце концов попало к одному ростовщику на Третьей улице, который и продал его некоему Джону Мастерсу.