Ричард Старк - Сражение

Нужно торопиться. Он выключил фонарь, сунул его в карман куртки и побежал по извивающемуся проходу к макету сцены в суде, выполненному наиболее тщательно, включая фигуры присяжных. Поднял одну из них, оказавшуюся удивительно легкой, и перенес к столу, за которым сидели обвиняемый и адвокат, с ужасом уставившись на покрытое простыней тело, которое полицейский поставил перед судьей. Около стола стояли два дополнительных стула, и Паркер посадил присяжного на один из них, оперев локтем и предплечьем руки о стол, чтобы не опрокинулся.

Паркер мог слышать, как преследователи медленно передвигаются по зданию, проверяя вероятные тайники. Он вернулся к макету суда и занял место отсутствующего присяжного заседателя, третье слева в заднем ряду. Сложил руки и устроился как можно удобнее, ибо знал, что не сможет двигаться, пока они будут поблизости.

Он слышал, как они приближались и разговаривали. Один из них говорил:

— Как думаешь, кто это может быть? На того вообще не похож. Не такое худое лицо.

— Откуда ты знаешь? Я не выдумываю. Мне здесь не нравится.

— Мой отец знает его, они давние приятели. Вроде бы учились вместе в школе. Думаю, у матери еще хранятся их фотографии, как-нибудь тебе покажу. Он вообще не похож на этого.

— Живей, Эд. Давай, ради Бога, покончим с этим. Я уже сказал, мне здесь не нравится.

— Почему не нравится? Они все лишь статуи. Посмотри.

Что-то с грохотом упало.

— Думаю, Эд, что тебе не следует так обращаться с ними. Насколько я знаю, мистер Лозини владеет частью этого парка.

— Да забудь ты и о нем тоже! Я подумал, тот мог быть парнем, которого ищем, да? Он здесь, заставляя поверить, будто он — статуя. Как в фильме Боба Хоупа.

— Боже упаси, нет. Ты идешь?

— Эд, а что, если он здесь?

— Уже? Здесь есть черный ход?

— Да, возможно.

— Так если бы я оказался на его месте и услышал, как мы входим в переднюю дверь, давно вышел бы через заднюю. Правильно?

— Не знаю, Эд. С этим парнем связаны таинственные вещи. Вспомни, как он сбросил все в театре.

— Спустился по веревке с крыши.

— А как туда поднялся? Где был, когда мы его искали?

— Откуда я знаю? Подожди, дай взглянуть, куда ведет эта дверь. — После непродолжительной паузы сказал: — Знаешь, это подделка. Смотри, ручка из воска. Дверь деревянная, ручка из воска.

— Собираешься сказать мистеру Лозини, что думаешь, будто ручку тоже приделал тот парень?

— Послушай, Томми, не обращай внимания на чепуху, которую изрекает мистер Лозини. Мы здесь бьемся потому, что его любимчика Келайто укокошили. А что мы будем с этого иметь?

— По сотне каждому.

— Ах как много! Он доигрался до того, что парень уже укокошил здесь четверых, да еще двоих отвезли в больницу. А мы связались с ним за сто баксов. Шибко мы умные, приятель. И от большого ума получим то же самое.

Они появились в поле зрения Паркера. Шли очень медленно, не глядя друг на друга, а осматривая муляжи с обеих сторон. Эд оказался высоким долговязым шатеном с костистым длинноносым лицом и густой шевелюрой. Томми был ниже ростом, черноусый, коренастый, в суконной кепке. Томми продолжил:

— Ты хочешь сказать мистеру Лозини “нет”? Ты хочешь сказать ему “спасибо, я лучше откажусь от работы”?

— Я не настолько полоумный. Эй, как ты думаешь, что там под простыней?

— Только не ломай ничего. Хорошо?

Эд перешагнул через бархатный шнур и подошел к муляжу. Настороженно посмотрел на присяжных заседателей, а затем приблизился и поднял простыню, прикрывающую “тело” перед местом судьи.

— Подделка, — сказал он. — Посмотри, здесь только проволока, чтобы создать форму. — Он снова набросил простыню и оглянулся на присяжных заседателей. — Как ты думаешь, Томми, наш парень — один из них? Может, сидит там. Ведь они такого же размера, как и живые.

Паркер не двигался, смотрел на простыню так же, как и остальные присяжные заседатели. Хотел моргнуть, но не осмелился. Начало жечь глаза. Но Эд посмотрел на Томми, и Паркер на секунду смежил веки, смазав глаза слезой, и успел открыть их, прежде чем Эд оглянулся. Эд усмехнулся, веселясь:

— Думаешь, он подготовился, чтобы опять бросить нож? Мы повернемся спинами — и дело сделано. Ты тоже так думаешь, Томми?

Такие речи Томми не понравились.

— Не дури, перестань ребячиться! Я же сказал, мне здесь не нравится, хочу поскорее выбраться отсюда.

Эд посмотрел на него озадаченно.

— Эх как тебя задела эта история!

— А ты как думаешь? Если хочешь знать, я получил очень религиозное воспитание. Хоть бы поскорее выбраться отсюда!