Ричард Старк - Сражение

Позади “Острова сокровищ” находился аттракцион для катания “Пираты”. Паркер пошел туда в темноте ощупью, обнаружил боковой вход, который выломал заранее, и вошел в дом. Один раз включил фонарик. Там было все так, как он помнил. Небольшие пиратские корабли сгрудились слева возле панели управления. Мимо картинок по металлическому желобу бежала, журча, вода. Паркер подошел по узкому мостику к картинке, где днем поменял проводок, и сунул его поглубже. Затем вернулся к передней двери и выглянул наружу.

Парни стояли там, где и раньше, все еще обсуждая планы. Они что, думают, будто впереди у них вечность? Им понадобится немало времени, чтобы прийти за ним сюда и войти в здание, а они все стоят и разговаривают. Пора заставить их действовать. Паркер подошел к панели управления и нажал главный выключатель. Опять зажглись огни и грянула музыка, на этот раз хоровая матросская песня, раздались смех густого баса и записанные на магнитофон выкрики: “Раз-два дружно, мои матросы...” и “Сбрось их в море...”, а также закрутились обычные огоньки, отвлекающие внимание.

Преследователи заметили все это. Паркер, выйдя через боковую дверь, увидел фонарики, двигающиеся по направлению к нему. Дальше справа неясным белым призрачным пятном вырисовывался из темноты высокий корпус пиратского корабля в небольшом озере. Паркер, низко пригнувшись, побежал туда, добрался до сходней, поднялся по ним и нырнул под поручень на палубе. Заглянув за край поручня, увидел, что двое бросились в здание. Только двое? Где же остальные?

Он должен уйти подальше. На другой стороне корабля тоже есть сходни, поэтому он направился туда, медленно и осторожно пробираясь через палубу и обходя каюты. Он оглянулся на дом с надписью: “Пираты”. Двое уже вошли туда. Сколько это займет у них времени? Рано или поздно один из них заденет неисправленную картину. И если он в то же время коснется воды, то... Из здания вдруг раздался странный визг, будто взвизгнула только что убитая собака. Паркер стал наблюдать. Огни на фасаде мерцали, музыка то замедлялась, то убыстрялась, замедлялась — убыстрялась. Вой усиливался, а затем постепенно затих. Он кивнул и снова повернулся к сходням, но увидел, что там кто-то стоит, едва различимый в мерцающих огнях аттракциона “Пираты”. Это был полицейский.

Времени не осталось. Паркер полез было за оружием в карман куртки, но полицейский прыгнул на него и обхватил, пытаясь прижать к земле. Паркер сбил нападающего ударом ноги по лодыжке, и полицейский упал, но тут же сильно ударил кулаком правой руки, целясь Паркеру в лоб. Он уклонился от удара и схватил полицейского обеими руками за ремень, тот тоже схватил его, пытаясь сжать покрепче.

Полицейский был силен, но паниковал. Паркер чувствовал сдавленное дыхание возле своего уха и понял, что коп испуган настолько, что забыл об оружии. Даже не потянулся за ним, даже не крикнул друзьям, вообще не издал никакого звука, только панически громко дышал. Они толкались и раскачивались взад-вперед, как вдруг наступила темнота, сияние огней и шум в аттракционе “Пираты” прекратились. Паркер и полицейский боролись, колошматили друг друга, и внезапно под ногой Паркера ничего не оказалось, весь мир перевернулся, и оба рухнули в ледяную воду. От шока при падении в холодную воду они разжали руки. Паркер на секунду потерял сознание, но тотчас пришел в себя и поплыл. Полицейского рядом не было, но это уже не имело значения. Он поднялся на ноги в воде, доходившей до колен, вынул руку, нащупал деревянный борт корабля, а затем пошел в другую сторону и вышел на покрытый снегом асфальт, и тут позади вдруг раздался крик полицейского:

— Он здесь! Сюда! Он здесь!

Паркер тяжело побежал, начиная дрожать от холода в мокрой одежде.

Он дрожал так сильно, что едва мог стоять, качался, словно пьяный, отяжелевшая от ледяной воды одежда пригибала к земле. Навалились головокружение, слабость и непреодолимое желание просто упасть, где стоял, и все забыть. Закрыть глаза, перестать сопротивляться, и пусть все тело охватит дрожь. Растянуться здесь, как раненая кошка, и лежать, пока за ним не придут и не положат конец страданиям. Но нет, он не сделает этого, не остановится. Чтобы не стучали зубы, сжал челюсти так сильно, что голову пронзила боль, будто от удара полицейской дубинки. Но он шел и шел, продолжая переставлять ноги, хотя ботинки, с налипшими глыбами снега, притягивали ноги к земле.

Он снова находился на “Острове Нью-Йорк”, шел, шатаясь, по искусственному булыжнику мимо маленьких магазинчиков. Никто не преследовал, но надолго ли такая благодать? Неизвестно. Нужно добраться до здания, обсохнуть, согреться и выжить. Кромешная тьма не оставила выбора, и пришлось, несмотря на грозящую опасность, воспользоваться фонарем. Он время от времени быстро включал и выключал его, чтобы сориентироваться. Искал магазин женского платья, где на втором этаже располагалась контора. Но прежде луч фонарика высветил надпись: “Одежда для мужчин и мальчиков”. Он повернул туда, обнаружил дверь, выбил ее и вошел. Теперь рискнул посветить фонарем подольше и быстро прошел через магазин. Товара осталось очень мало, но все же кое-что нашел: носки и нижнее белье, рубашки с короткими рукавами, летние куртки с “молнией”, тонкие широкие брюки. Но никакой зимней одежды, ботинок, костюмов. Все же лучше, чем ничего. В задней части магазина нашел пустую картонную коробку и заполнил ее вещами, которые, он решил, могут пригодиться, а затем вышел из магазина.