Дэн Симмонс: Круче некуда

О'Тул поморщилась.

— А что с главной девушкой группы поддержки?

Курц пожал плечами.

— Письмо запечатано. Если фото и есть, оно внутри. Но я могу себе представить.

— Давайте не будем этого делать, — сказала О'Тул, надевая очки обратно и глядя в бумаги. — А как ваши «Свадебные колокола» по Интернету?

— Потихоньку, — ответил Курц. — Всеми делами в Интернете занимается Арлин — контакты, договоренности с портными, фотографами, кондитерами, музыкантами, церквами и залами для приемов. Деньги с этого есть, но я даже не знаю сколько. На самом деле я этой части работы не касаюсь.

— Однако вы являетесь совладельцем, вложив в бизнес деньги, — без тени сарказма констатировала О'Тул.

— Что-то вроде, — согласился Курц. Как он знал, она прочла учредительные документы во время своего визита в их новый офис. — Я вложил часть дохода от «Первой любви» в «Свадебные колокола», и они уже дали прибыль.

Затем Курц замолчал. Интересно, что сказали бы завсегдатаи Аттики, уголовники, мокрушники и ребята из Арийского Братства, услышав это во время прогулки. Наверное, те мусульмане из блока "Д" снизили бы цену за его голову с 15 до 10 тысяч, преисполнившись презрения.

О'Тул снова сняла очки.

— Я подумываю о том, чтобы прибегнуть к услугам миссис Ди Марко.

Курц моргнул.

— "Свадебные колокола"? Все свадебные приготовления по Интернету?

— Да.

— Тогда вам скидка десять процентов, по знакомству. Я имею в виду — с Арлин.

— Я знаю, что вы имеете в виду, мистер Курц, — сказала О'Тул, надевая очки. — Вы все еще снимаете комнату в... Как там называется этот отель? «Арбор Инн»?

— Да.

Старую ночлежку Курца, «Ройал Делавэр Армс», в июле закрыли инспекторы городской службы. В этом огромном старом здании продолжал действовать только бар, и шутили, что единственными его клиентами были крысы. Чтобы общаться с офицером по надзору, было необходимо иметь адрес местопребывания, и «Арбор Инн» стал одним из них. Курц не собирался рассказывать О'Тул, что маленький отель на юге города стоит заброшенным, с заколоченными окнами и дверьми, а он снял его целиком дешевле, чем платил за комнату в «Делавэр Армс».

— Это на пересечении Огайо и Чикаго-стрит?

— Да.

— Если вы не возражаете, я появлюсь там на следующей неделе, — сказала она. — Просто чтобы подтвердить ваш адрес официально.

Вот черт, подумал Курц.

— Конечно, — произнес он вслух.

О'Тул откинулась на спинку кресла. Курц решил, что разговор окончен. В последние месяцы их беседы проходили исключительно для проформы. Интересно, подумал он, может быть, то, что жаркое лето давно кончилось, а остатки осени уносит ветром вместе с листьями ярко-оранжевого цвета, падавшими с дерева за окном, заставило офицера О'Тул стать еще более спокойной?

— Вы, похоже, практически поправились после той автомобильной аварии, которая случилась зимой, — добавила она. — В последнее время я не замечаю и намека на хромоту.

— Да уж, полностью, — ответил Курц. В рамках этой «автомобильной аварии» в феврале его ткнули ножом, выкинули сквозь окно четвертого этажа и проломили им пластиковое окно галереи на старой железнодорожной станции Буффало. Но сотрудникам службы надзора не было никакой нужды знать об этом. Для прикрытия пришлось пойти на болезненный для Курца шаг — продать двенадцатилетний «Вольво», находившийся практически в идеальном состоянии. Не стоит ездить на машине, если ты сказал, что разбил ее на единственной наледи на зимней дороге. Теперь ему приходилось ездить на красном «Пинто» куда более солидного возраста, скучая по «Вольво».

— Вы ведь выросли в окрестностях Буффало, мистер Курц, не так ли?

Курц никак не среагировал, но почувствовал, как его лицо напряглось. О'Тул знала всю его биографию из личного дела, которое сейчас лежало перед ней. До сих пор она не интересовалась историей его жизни, предшествовавшей Аттике. Что же я сделал не так, подумал он.

Он кивнул.

— Это не профессиональный интерес, — сказала Пег О'Тул. — Просто я столкнулась с маленькой загадкой, очень маленькой, и я хочу в ней разобраться. Для этого мне нужен человек, выросший здесь.

— А вы к таковым не относитесь? — спросил Курц. В Буффало таких было немного.

— Я здесь родилась, но мы переехали, когда мне было три года, — ответила она, открывая правый ящик стола и доставая оттуда что-то. — Я вернулась одиннадцать лет назад и пошла работать в полицию, — продолжала она, выкладывая на стол белый конверт. — И теперь мне нужен человек, родившийся здесь. И имеющий навыки частного сыска.