Дэн Симмонс - Круче некуда

Подойдя ближе, Курц развел руки в стороны, будто для дружеского объятия. На самом деле он просто продемонстрировал, что у него нет оружия ни в руках, ни в карманах куртки.

— Срань господня, Курц, — сказала женщина, когда он остановился в полутора метрах от нее.

— Я тоже рад тебя видеть.

— Ты выглядишь, как персонаж «Духа».

— Кто-кто?

— Комик-оборванец сороковых годов. Он тоже носил синюю маску и мягкую шляпу. Комиксы печатали в «Геральд Трибюн» на специальной страничке. За годы войны мой отец набрал целую подшивку. Он хранил ее в огромном альбоме с кожаной обложкой.

— Угу. Чрезвычайно интересно, — ответил Курц, имея в виду «сможем ли мы разгрести свалившееся дерьмо?».

Анджелина Фарино Феррера покачала головой, усмехнулась и пошла в сторону зоопарка, на восток. К воротам зоопарка шли белые женщины, ведущие за руку детей и опасливо поглядывающие на вездесущих негров, заполонивших пространство вокруг спортивных площадок. Большинство мужчин были одеты только в одни шорты, несмотря на прохладную осеннюю погоду, и их тела маслянисто блестели, покрытые потом.

— Итак, я слышала, что тебя и твоего офицера-надзирателя вчера подстрелили, — сказала Анджелина. — Твой дубовый череп выдержал, а вот она получила пулю в мозги. Поздравляю, Курц. Как всегда. Девяносто процентов везения на десять процентов здравого смысла и умения.

Курц решил не спорить.

— Ты так быстро узнала об этом?

— Есть копы, которые работают и на меня.

Еще бы, подумал Курц. Контузия сделала меня глупее.

— И кто стоит за этим? — продолжила женщина.

Идеальный овал ее лица был достоин скульптур Донателло. Умный взгляд карих глаз, черные волосы, обрезанные под каре до плеч и убранные назад, фигура легкоатлетки создавали совершенный образ. А еще она являлась первой в истории американской мафии женщиной, ставшей доном, главой клана. «Женщина в качестве дона». Итальянская мафия не стремилась идти в ногу со временем, и такой термин, необходимый в рамках нынешней вездесущей политкорректности, вызвал бы у ее представителей изумление. Каждый раз, когда Курц восторгался внешней привлекательностью Анджелины, он старался вспомнить ее рассказ о том, как в свое время она утопила в реке Беличе на Сицилии своего новорожденного ребенка, мальчика, зачатого в результате насилия Эмилио Гонзаги, главы враждебного клана гангстеров, действовавшего в Буффало. Она поведала Курцу об этом случае спокойно, даже с оттенком удовлетворения.

— Я-то думал, это ты мне скажешь, кто в меня стрелял, — ответил Курц.

— Ты их не видел? — спросила она, остановившись.

Вокруг ее ног вились несомые ветром опавшие листья. Телохранители сохраняли дистанцию, не переставая во все глаза следить за Курцем.

— Нет.

— Хорошо. Давай поразмыслим. У тебя есть враги, желающие причинить тебе вред?

Курц дождался, пока она не засмеется сама.

— Мусульмане из блока "Д" все еще блюдут свою «Фатву» относительно тебя. А ребята из клуба на улице Сенеки по-прежнему думают, что ты причастен к гибели их бесстрашного лидера, как там его — Малькольма Кибунте, который прошлой зимой упал в Ниагару и утонул.

Курц продолжал молчать.

— Еще этот громила, хромой индеец, который рассказывает каждому встречному, что собирается убить тебя. Длинноствольный Редхок. Это его настоящее имя?

— Сама знаешь, — ответил Курц. — Разве не ты наняла этого идиота?

— На самом деле это сделал Стиви, — ответила Анджелина, имея в виду своего брата.

— И как дела у нашего Героинчика?

Анджелина пожала плечами.

— После последней поножовщины в Аттике этой весной его никто не видел. Зэки не любят педофилов. Любой мерзавец хочет, чтобы был кто-то пакостнее его самого, чтобы на его фоне выглядеть приличней. Скорее всего, Малыша Стиви отправили куда-нибудь на ферму под федеральную охрану.

— Его адвокат должен бы знать об этом.

— С его адвокатом случилось некое происшествие, которого он не пережил. Прямо у него дома.

Курц осторожно глянул на Анджелину. На ее лице не отразилось ничего. Родной брат был единственным препятствием на пути к власти над семейным «бизнесом» клана Фарино. Устранение его адвоката вывело Стиви из игры еще эффективнее, чем истории про педофилию, запушенные Анджелиной в прессу. Их результатом стали избиения и поножовщина в Аттике.

— Может, меня ловит кто-то еще? — спросил Курц. — Тот, о ком я и не догадываюсь.

— А что мне за это будет?

— А что ты хочешь? — вопросом на вопрос ответил Курц.