Росс МакДональд - Полосатый катафалк (Сборник)

За воротами на земле валялись газеты, одни были завернуты от дождя в вощеную бумагу, другие втоптаны в грязь.

Прижавшись лицом к холодным прутьям ограды, я просунул руку и дотянулся до аккуратно перевязанной бечевкой «Сан-Франциско кроникл». Разорвав бечевку, я раскрыл газету и взглянул на дату — газета от пятого ноября, а Феба исчезла второго.

Я решил заглянуть в дом, надел автомобильные перчатки и, подтянувшись, забрался на каменную стену. Ни шипов, ни разбитого стекла — значит, перелезть будет несложно.

— Проваливай отсюда! — раздался голос у меня за спиной.

Я спрыгнул на землю и повернулся. Из темноты возникла мужская фигура в шляпе с загнутыми полями.

— Ты что здесь потерял?

— Ничего, просто смотрю.

— Посмотрел, и хватит. Тоже мне, Тарзан нашелся!

Я подобрал фонарь и направил свет ему в лицо. Это был крупный мужчина лет сорока, довольно красивый, если бы не вздернутый, как у клоуна, нос и бегающие глазки, какие бывают у ипподромных «жучков» или игроков в рулетку. На нем был темный строгий костюм и веселенький галстук в полосочку — такие почему-то носят неудачники.

Он повел своим курносым носом и осклабился:

— Убери фонарь. А то разобью.

— Попробуй.

Отдуваясь, как будто подымается в гору, он сделал несколько шагов в мою сторону, а потом остановился и стал раскачиваться на каблуках. При свете фонаря видно было, как он сучит в грязи своими остроносыми штиблетами!

— Ты кто такой?

— Да вот, приехал навестить старую знакомую, миссис Кэтрин Уичерли.

— Она здесь больше не живет.

— А ты ее знаешь?

— Я на нее работаю.

— Кем же?

— Отвечаю за безопасность дома. Чтобы жуликам и бродягам неповадно было.

— А где я могу найти миссис Уичерли?

— Я здесь не для того поставлен, чтобы на вопросы отвечать. Я за частную собственность отвечаю.

В его визгливом голосе послышалась угроза, которая тут же материализовалась в виде маленького пистолета: он извлек его из заднего кармана брюк и направил мне в лицо:

— Убирайся.

Мой пистолет лежал в машине, на заднем сиденье. Впрочем, это уже значения не имело, и я убрался.

Когда я пересекал Береговую петлю, мне казалось, что я перехожу границу между двумя странами. На улице Восточного Пало-Альто попадались, конечно, белые, однако большинство жителей были цветными. Жалкие домишки перемежались казенными квартирами, за которые драли втридорога, и ощущение было такое, что едешь через гетто.

Сэмми Грин состоял в профсоюзе моряков, получал солидную зарплату и жил в одном из лучших домов, на одной из лучших улиц, куда не доносились ни шум транспорта, ни запахи из бухты. Его жена, красивая молоденькая негритянка в нарядном платье, со сложнейшей прической и с блестящими сережками в ушах, сообщила мне, что ее муж сегодня ночует в Гилрое — на другой день после возвращения из плавания он всегда навещает родителей и берет с собой детей. Нет, телефона у его родителей нет, а вот адрес она дать может.

Вместо этого, однако, я спросил у нее, как проехать в Вудсайд, где жили тетя и дядя Фебы.

Прежде чем я обнаружил на подымавшейся к прибрежным холмам дороге почтовый ящик с именем Карла Тревора, пришлось проехать пять миль по серпантину, огибавшему территорию Стэнфордского колледжа. Дом Тревора назывался «Тенистая аллея». Когда я въезжал в ворота, до меня откуда-то издалека донеслось ржанье, но отвечать на приветствие лошади я не стал.

За деревьями стоял ярко освещенный дом из камня и красной древесины. Дверь мне открыла, предварительно ослепив меня ярким светом фонаря, служанка в черной юбке и белой блузке.

— Миссис Тревор дома?

— Она еще не вернулась из Пало-Альто.

— А мистер Тревор?

— Раз не вернулась она, значит, не вернулся и он. — В ее голосе послышались назидательные нотки. — Миссис Тревор поехала на станцию встретить мужа. Они должны быть с минуты на минуту, сегодня что-то запаздывают.

— Я подожду.

Служанка окинула меня испытующим взглядом, по всей вероятности решая, где такому посетителю причитается ждать — в гостиной или на кухне. Я постарался всем своим видом изобразить джентльмена и был отведен в очень уютную гостиную, которую служанка почему-то называла библиотекой. Впрочем, на обшитых деревом стенах действительно висели полки с книгами — Треворы увлекались историей, в особенности же историей Калифорнии.

Только я начал листать номер «Американского наследия», как у ворот послышался шум мотора. Подойдя к окну, я увидел, как Треворы выходят из «кадиллака»: она — спереди слева, он — справа. Миссис Тревор была худой дамой лет пятидесяти с хищным лицом, а ее муж — широкоплечим мужчиной в фетровой шляпе, с портфелем в руке. Цвет лица у него был нездоровый.