Картер Браун - Том 27. Обнаженная и мертвая [ Тигрица. Ангел. Обнаженная и мертвая. Убийство экспромтом]

— Ну хорошо, — нехотя согласилась она. — Если пакет принесут, я положу его в нижний ящик своего стола и забуду об этом.

— Ты, — воскликнул я, — ты чистый цветок магнолии, от макушки твоей ясной головы до пяточек твоих восхитительных ступней!

— Вообще-то ты разбудил мое любопытство, Эл, — вкрадчиво заметила она. — Ты не будешь возражать, если я одним глазком загляну в этот пакет, когда его принесут?

— Буду возражать, — печально отозвался я, — но это ведь ничего не изменит?

— Нет! — чистосердечно призналась она. — Но я подумал, невежливо с моей стороны сначала не попросить разрешения…

Выразительно произнеся прощальное «привет!», я повесил трубку, поплелся в спальню и бросился на кровать. Фрагменты иллюзорного мира Уилера всплывали каждый раз, когда я закрывал глаза, и я не мог уснуть. Тогда я позвонил в окружную больницу и попросил пригласить к телефону доктора Мэрфи. Это заняло целых пять минут, но наконец он взял трубку.

— Эл Уилер, — представился я. — Я…

— Ха-ха-ха! — сразу же разразился он. — Забавненькая штука случилась со мной по пути в театр, и я собираюсь арестовать эту няньку за коварные выходки — ха-ха-ха!

— Мэрфи и Сэнджер?! — прошипел я. — Водевильный дуэт?

— Ты помнишь? — Он был в восторге.

— Этим утром ты давал представление в морге? — сквозь зубы буркнул я.

— Пуля прошла через правый желудочек сердца. Здесь моя догадка оказалась неверной — похоже, он был чрезвычайно расстроен. — Зато в другом я был совершенно прав: перед смертью она вступала в половые сношения.

«О! Еще бы!» — подумал я, ясно припоминая ритуал, который мы исполняли и для которого я в тот момент не мог подобрать названия.

— Ты тут, Эл?

— Я тут, — отозвался я. — Что-нибудь еще?

— Не то чтобы полезно, но забавно. Она все равно не прожила бы больше полугода. У нее была опухоль мозга.

Что я мог на это сказать!

— Ты послал пулю Эду Сэнджеру?

— Разумеется. Он сообщил, что пуля выпущена из тридцать восьмого, однако не похожа на ту, что я извлек из тела той девушки, Бейкер. Так что, возможно, тут два разных убийцы, Эл…

— Или один убийца, который пользовался разными пистолетами, — заключил я. — Спасибо, док.

Не найдя, чем бы заняться в ожидании Хелен, я вернулся в спальню и лег. Я настроился, что все равно не усну, и в результате заснул почти мгновенно. Звонок в дверь разбудил меня около пяти.

Хелен ворвалась в переднюю, словно вихрь, едва я открыл дверь. Я отшатнулся, но ее руки крепко обхватили мою шею, а губы плотно прижались к моим. Мы изобразили нечто вроде импровизированного адажио в гостиной, пока она, наконец, не ослабила свою хватку.

— Гений! — закричала она с триумфом. — Ты — гений! Вот ты кто, Эл Уилер!

Она открыла сумочку, вынула маленький магнитофончик и поставила его на стол.

— Слушай! — счастливо воскликнула она и включила аппарат.

Пару секунд лента крутилась беззвучно, потом хриплый голос произнес:

«— Привет!

— Рэй? — Голос Марко был хорошо узнаваем. — Этот полицейский был здесь и рыскал в поисках тебя. Он обвиняет тебя в двух убийствах!

— У меня не было выбора! — ответил Кендрик. — Эта сука Джексон почти раскололась и раскрыла ему все. Но не беспокойся, Марко! Этот коп у нас в руках, ты покончишь с ним как только захочешь!

— Так кончай же, черт возьми! — рассвирепел Марко. — Послушай, не хочу продолжать эту болтовню по телефону, но давай обсудим все, и как можно скорее!

— Не психуй, Марко! — урезонил Кендрик. — Говорю тебе: все схвачено!

— Знаешь, что я думаю. — В голосе Марко появились вкрадчивые нотки. — А может, Уилер прав со своими подозрениями насчет двух убийств? Может, это ты убрал Голди?!

— Ты спятил, если так думаешь! — рявкнул Кендрик. — И я не хочу, чтобы ты сюда приходил!

— Ладно, — согласился Марко. — Куда?

— К Селестине. Ни один коп не станет искать меня там.

— Когда? — уточнил Марко.

— В восемь вечера. И, Марко, входи через заднюю дверь, ладно?

— Хорошо, Рэй!»

Некоторое время лента крутилась в тишине, затем раздался щелчок.

Хелен выключила магнитофон и торжествующе улыбнулась мне:

— Что скажешь?

— Если мы побудем здесь до семи тридцати, то как раз успеем на Вэлли-Хейтс, — посчитал я. — А как насчет того, чтобы выпить за удачу?

Ее сапфировые глаза лихорадочно блестели.

— Я так волнуюсь, Эл! Это будет опасно?

— Не для тебя, — успокоил я ее. — Потому что ты никуда не пойдешь.

Ее нижняя губка раздраженно скривилась.