Игорь Атаманенко - Гроссмейстеры афёр

— Кавказец, черкес, давно проживающий в Москве, — запросто, как само собой разумеющееся, произнесла Ирма. Планом Герцога предусматривалось, что в случае необходимости в роли мужа Ирмы на сцене должен появиться Махмуд.

— Это же совсем меняет дело, Ирма Оттовна! — возопил Айвазян. — Для нас, кавказцев, муж — это святое! А вообще, должен вам сказать, Ирма Оттовна, что вы, оказывается, не вестник, приносящий дурную новость, вы — ангел-спаситель. А я, грешным делом, уже стреляться надумал! Ох, и выпьем же мы сегодня за ваше здоровье, Ирма Оттовна!

— Для вас, Хачик Арамович, можно просто — Ирма…

— Договорились. Но тогда я для вас просто Хачик… И с этих пор весь Большой Сочи будет принадлежать только вам, у меня огромные возможности и связи, поверьте мне, Ирма!

— Я в вас, Хачик, и не сомневалась…

Теперь весь транспорт, зафрахтованный Айвазяном, курсировал в обратном порядке, насыщая все пункты «Союзпечати» и торговые точки Больших Сочи ходовым товаром — колодами карт.

Через два дня весь регион под названием Большие Сочи имел на прилавках колоды карт . заряженные подручными Юлия Львовича. Три месяца они трудились, чтобы в каждую карту, в диаметрально противоположный угол, вставить крупинку стекла, которую мог бы ощутить только Герцог, проведя накануне игры с Буряце операцию в маникюрном кабинете по снятию верхнего кожного покрова с пальцев и ладоней.

Дело оставалось за малым: усадить артиста за стол и навязать игру, «правила» которой уже были разработаны Герцогом с помощью его друга и наставника, начальника личной охраны Махмуда Кочева…

Герцог встретил Буряце по окончании его выступления в сочинском «Зелёном театре».

Объятия чередовались поцелуями, как это водится среди старых друзей, которые давно не встречались и рады случайно представившемуся свиданию.

— Юлик, вот чего я не ожидал, так это встречи с тобой, — искренне признался любимец праздной сочинской публики. — Это просто невероятно, что я вижу тебя здесь, в Сочи! Я не могу в это поверить!

— И тем не менее придётся, Борик. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Я, в отличие от тебя, не дурачу людей своим неподражаемым голосом, я привык жить в мире реальных категорий… Кстати, наша договорённость насчёт приёма учителем экзамена у ученика до сих пор в силе?

— Что ты имеешь в виду?

— Наш уговор встретиться через девять месяцев и сыграть… на твоих условиях!

— А, ты об этом… И ты для этого прилетел за тридевять земель?! Воистину, я поражён! Нет, у меня просто не укладывается в голове, чтоб вот так, бросить всё в Магадане и прилететь сюда для игры. Кстати, тогда я последовал твоему совету и в целости и сохранности довёз весь свой багаж до Москвы, а это — ни много, ни мало, как… Да, ладно, стоит ли о вещах прозаических? Я, грешным делом, подумал, что разговор о твоём приезде в Сочи был просто шуткой. Ну что ж, я готов. Послезавтра у меня свободный от выступлений день, я хорошенько высплюсь, и в двенадцать часов жду тебя в гостинице «Жемчужина», в 1112-м номере…

— Отлично, до послезавтра. Да, если что-то вдруг изменится, то я остановился в «Приморской», вот мой номер телефона, — Герцог подал свою визитку.

— Ничего измениться не может! — с пафосом ответил Буряце. — Встреча с другом и карточно-денежные дела прежде всего! Так что до послезавтра!

Даже не подав руки «любимому Юлику», Буряце направился к толпе собравшихся почитателей его таланта, жаждавших автографов…

Герцог с высоты своего почти двухметрового роста презрительно окинул взглядом сутулые плечи удалявшегося низкорослого, не по годам располневшего тенора, пытавшегося увеличить свой рост с помощью каблуков пятнадцатисантиметровой высоты, и в сердцах сплюнул: «Боже мой, и вот с таким ничтожеством приходится иметь дело! Даже руки мне не подал на прощание — Гений, Мавр, Властелин престарелых меломанок… Но ничего — ничтожеством в полной мере ты осознаешь себя послезавтра, уж я тебе это обещаю!»

Ровно в двенадцать часов Герцог в сопровождении Махмуда и нукеров-телохранителей без стука вошёл в 1112-й номер гостиницы «Жемчужина». Буряце в роскошном китайском халате как раз упаковывал колодами карт свой рабочий саквояж, внешне напоминающий те, которыми пользовались земские врачи в начале века. Он несколько смешался от неожиданного вторжения в номер Герцога в окружении толпы кавказцев, но виду не подал и, как истинный актёр моментально взяв себя в руки, расплылся в улыбке: