Игорь Атаманенко - Гроссмейстеры афёр

Юлий, Ирма и Махмуд невольно переглянулись, в их взглядах было недоумение и злость: «Ну и аппетиты у этого «Графа Калиостро»!»

Реакция подельников не ускользнула от наблюдательного Зильбермана.

— Друзья мои, — почти ласково произнес Густав, поняв, что перегнул палку, — я собрал вас не для того, чтобы читать вам воспитательные лекции, отнюдь! Я ошибся, сказав, что «дела идут неплохо» — они идут отлично, и в этом наша общая заслуга, но! — Зильберман умолк и обвел пронизывающим взглядом присутствующих.

Герцог, выступавший в роли переводчика, не выдержал и с вызовом сказал Густаву:

— Послушай, братец, кончай это соплежуйство! Ты не на очередном съезде КПСС — твоё выступление слишком затянулось… Либо ты переходишь к делу, либо мы сейчас же уходим на прогулку… Выбирай! В конце концов, перед тобой не дети…

— Ну, будем считать, — нараспев произнес Густав, — что бунт на корабле закончился, так и не начавшись… Стоп-стоп, Юлик! Это переводить не надо! Так вот, о делах… Одним, хоть и гениальным предприятием, изъять всю массу денег у обеспеченных и богатых европейцев — это всё равно, что пытаться ртом выпить весь дождь… Да, не отрицаю, мы успели заработать много, потому что это была первая волна, а она, как правило, самая высокая. И ты, Юлий, понимаешь, что я имею в виду… В дальнейшем поступления сократятся, и это естественно. Наше предприятие не умрет, оно будет работать в режиме «автопилота», сертификаты — суть верительные грамоты— будут продаваться без наших на то усилий… Однако нам уже сейчас надо подумать, чем мы займемся завтра! Я хочу, чтобы мы все вместе напрягли своё воображение, свой криминальный гений на изобретение какого-то нового авантюрного проекта… Какой-нибудь акции или предприятия, из ряда вон выходящих, которые бы могли создать нам ещё несколько рабочих ниш, заранее заготовить фронт работ… Вот об этом я прошу вас думать денно и нощно, искать, искать и ещё раз искать…

Когда Герцог закончил переводить, поднялся Махмуд.

Густав и Юлий удивлённо переглянулись — уж от кого они не ожидали новых идей, так это от кавказца. И для Герцога, и тем более для Зильбермана этот красавец-чеченец продолжал оставаться «человеком, вчера спустившимся с гор».

— Мы слушаем тебя, Махмудик! — приободрил друга Герцог.

— Интернет! — громко произнес Махмуд. — Мне пришла в голову идея, как с помощью Всемирной паутины можно заработать неплохие деньги… Конечно, суммы будут несравнимо меньше, чем от распродажи звёзд, но…

— Так-так! — воскликнул Густав и подмигнул Герцогу. — Недаром среди деловых людей есть расхожая фраза: «Если денег нет — потрясите Интернет». Ну, а как ты предлагаешь качать деньги из Интернета? Объясни! Впрочем, — произнес Зильберман, посмотрев на часы, — поступим так: ты, Махмуд, расскажешь о своей задумке Юлию, а он потом всё в деталях передаст мне, идёт? Я прошу прощения, у меня деловое свидание, мне надо отъехать на пару часов…

Развёрнутая стараниями четвёрки мушкетёров-аферистов кампания «ВАШЕ МЕСТО ВО ВСЕЛЕННОЙ» обрела вес и авторитет, твёрдо встала на ноги, заказы на приобретение именных звёзд и планет поступали от богатеев-тщеславцев из всех стран Западной Европы, России и Австралии.

Однако звиздец, как это обычно и бывает, подкрался незаметно, откуда его не ждали…

Однажды утром в нотариальной конторе Боруха распахнулась дверь, и на пороге вырос пожилой человек с выправкой военного отставника. Не спрашивая разрешения войти, он переступил порог и молча уселся в кресло напротив хозяина офиса. Менакер сразу заподозрил неладное — уж слишком уверенно вёл себя незнакомец — и почел за лучшее выпрыгнуть из кресла.

«Обычно посетители, которым нужна юридическая помощь, в контору входят с извинениями, в их заискивающих взглядах — мольба о помощи, а этот… Может быть, он — рэкетир русской мафии, о которой сегодня только и пишут все газеты, и пришёл, чтобы вымогать у меня деньги?!» — вихрем пронеслось в голове Боруха.

Незнакомец не стал испытывать терпение нотариуса, а сразу перешёл к делу.

— Здравствуйте, я — американский астронавт Джон Гленн!

Не дожидаясь ответа, он открыл кейс и рывком извлёк оттуда стопку бумаг, швырнув их на стол перед стоявшим навытяжку Менакером.

— Это ваше произведение? — спросил Гленн на плохом немецком, с ужасным американским акцентом.

Отпираться было бесполезно, и Борух тихо произнес: